Интеллектуальная собственность история

Интеллектуальная собственность история

Право интеллектуальной собственности сравнительно молодо — ему чуть более 500 лет. Его основные составные части — авторское право и право промышленной собственности — развивались неодинаково. Предпосылкой возникновения авторского права явилось изобретение печатного станка. До этого книги переписывались вручную, стоили очень дорого и были недоступны широкому кругу читателей. Когда же появились печатные станки, тиражировать книги стало гораздо легче. Однако вместе с этим возникло негативное явление, позднее получившее название — «пиратство». Так, для того, чтобы отпечатать книгу, издателю нужно было затратить значительное время и средства на проверку текста и другие организационные моменты. «Пират» же, купив готовую книгу, экономил время и деньги, просто перепечатывая ее на своем станке. Естественно, его книга стоила гораздо меньше, а «добропорядочный» книгоиздатель нес убытки. Книгоиздатели нашли выход из этого положения — они стали требовать у правителей выдавать им специальные грамоты, которые юридически закрепляли за ними монопольное право печатать ту или иную книгу.

Такие грамоты были прообразом современного авторского права. Постепенно назрела необходимость не выдавать отдельные грамоты, а принять специальный законодательный акт, который бы устанавливал общие правила, регулирующие такие отношения.

Одним из первых известных актов (первым законом об авторском праве) явился английский Статут Анны, изданный в 1709 г., который получил свое название по имени правившей тогда королевы. Он начинался такими словами: «Печатники, книготорговцы и другие лица взяли на себя свободу печатать, перепечатывать и выпускать в свет книги без разрешения авторов или собственников, вследствие чего последним и их семьям наносился значительный ущерб, а часто причинялось и полное разорение; во избежание таких происшествий в будущем и для побуждения ученых мужей к писанию полезных книг постановлено. «1).

Право промышленной собственности развивалось несколько иначе. В те далекие времена существовали мастерские, в которых изготавливались мечи, подковы и другая продукция из металла. В таких мастерских работали, как правило, члены одной семьи. Если в семье рождался мальчик, то с уверенностью можно было сказать, чем он будет заниматься, когда вырастет: он пойдет по стопам отца и деда. Опыт многих поколений ремесленников накапливался и давал удивительные результаты: в мастерских ковалась прочнейшая сталь, секрет изготовления которой никто, кроме членов семьи, не знал. Технология производства передавалась из поколения в поколение. Естественно, государство было заинтересовано в том, чтобы наладить производство такой чудо-стали в промышленных масштабах. Ремесленники в этом заинтересованы не были, поскольку раскрытие секрета приведет к возникновению конкуренции и подорвет их материальное состояние. Несмотря на это, был найден компромисс: государство гарантировало данному ремесленнику право в течение определенного периода времени производить продукцию по только ему известной технологии в обмен на раскрытие секрета.

Постепенно стали появляться всё новые и новые объекты интеллектуальной собственности. Возникновение большинства из них обусловлено развитием техники: фотография, фонограмма, передача организации эфирного или кабельного вещания, топология интегральной микросхемы и др. Сравнительно недавно появились программы для ЭВМ. Они также являются объектами авторского права и приравниваются в настоящее время к литературным произведениям.

Новые объекты, правовой режим которых еще предстоит четко определить, возникают и в наше время. Это мультимедийные, «сетевые» произведения, Интернет-сайты и др.

Сегодня интеллектуальная собственность играет все возрастающую роль. Практически ни один промышленный товар не обходится без включения в него какого-либо объекта интеллектуальной собственности. В некоторых из них количество таких объектов исчисляется десятками. Например, даже если взять такой простой товар, как коробка для компакт-диска, то и в ней заключен результат интеллектуальной деятельности. Поскольку пользование объектами интеллектуальной собственности строится на возмездной основе, то все изготовители этих коробок обязаны производить так называемые «лицензионные отчисления» в пользу патентообладателей. Таким образом, себестоимость коробки для компакт-диска сводится не только к затратам на сырье и рабочую силу, но и к затратам за пользование объектами интеллектуальной собственности.

Иногда существенная часть цены продукта обусловлена именно затратами на объекты интеллектуальной собственности, а не на сырье и рабочую силу. В особенности это относится к таким специфическим товарам, как программное обеспечение. Для развития экономики нужно стремиться повышать долю интеллектуальной собственности в себестоимости промышленных товаров. Россия пока не может похвастаться успехами в этой области, в то время как значительная часть бюджета США формируется за счет оборота объектов интеллектуальной собственности. При этом, США добились того, что их интеллектуальная собственность пользуется спросом в огромном количестве стран, например сфера производства кинокартин (которые также являются объектами авторского права).

В имуществе многих высокотехнологичных компаний доля нематериальных активов многократно превосходит долю материальных. Показателен пример компании Microsoft, которая занимает одно из первых мест по уровню капитализации, в то время как основой для этого являются ее «нематериальные», но достаточно дорогие программы.

Другой объект интеллектуальной собственности — товарный знак, также может иметь весьма высокую стоимость. В экономике юридическое понятие «товарный знак (знак обслуживания)» заменяется понятием «брэнд», и в настоящее время в числе самых быстрорастущих в стоимостном выражении являются брэнды Apple, Yahoo и Amazon, которые оцениваются в десятки миллиардов долларов, а самым дорогим на протяжении многих лет остается Coca-Cola.

Термин «интеллектуальная собственность» эпизодически употреблялся теоретиками — юристами и экономистами в XVIII и XIX веках, однако в широкое употребление вошел лишь во второй половине XX века, в связи с учреждением в 1967 году в Женеве Всемирной организации интеллектуальной собственности (ВОИС).

Интеллектуальная собственность история

2. История становления права интеллектуальной собственности

Интеллектуальная деятельность человека проявлялась и в глубокой древности. Однако ее правовое регулирование не вызывало какой либо нужды. Только тогда, когда возникли определенные столкновения интересов по поводу результатов интеллектуальной деятельности, встал вопрос о закреплении права человека на результаты такой деятельности. Право интеллектуальной собственности формируется вследствие развития интеллектуальной деятельности и необходимости правовой ее регламентации.

Возникновение первых и до сих пор сохраняющих важное значение институтов права интеллектуальной собственности, таких как авторское и патентное право, обусловлено развитием массового «товарного производства» в духовной сфере.

Наиболее древним институтом права интеллектуальной собственности является авторское право. Первые идеи об авторском праве возникли уже тогда, когда оформилось в самостоятельную деятельность само духовное творчество. Например, заимствование чужого произведения, а также его искажение осуждались еще во времена Античности. В Древней Греции существовало положение, по которому рукописи получивших признание трагедий должны были храниться в официальном архиве, чтобы можно было проконтролировать неприкосновенность текста при постановке пьес.

Первым в истории законом об авторском праве стал принятый в 1710 г. в Англии «Статут королевы Анны», закрепивший личное право на охрану опубликованного произведения. Прообразом современных патентных законов стал также принятый в Англии «Статут Якова I» (или Статут о монополиях) 1624 г. Данным статутом было установлено важное правило: королевская власть не может выдавать никаких патентов, кроме патентов на изобретения.

Международное право интеллектуальной собственности начинает складываться с конца XIX в. Были приняты акты, регулирующие право интеллектуальной собственности в отношениях между разными государствами (Парижская, Бернская, Женевская конвенции).

В России право интеллектуальной собственности складывается несколько позже, чем в других странах. В 1911 г. было принято «Положение об авторском праве», регламентировавшее права авторов произведений на основе лучших образцов западноевропейских законодательств того времени. В 1917 г. был принят Декрет ЦИК «О государственном издательстве», которым вводилось разрешение объявлять государственную монополию сроком не более чем на 5 лет на сочинения, подлежащие изданию. После присоединения СССР (России) к международным актам (1965 г., 1973 г., 1995 г.) право интеллектуальной собственности стало соответствовать нормам международного права.

История права интеллектуальной собственности

Однозначно, точно определить, когда зародилось понятие интеллектуальной собственности, и кто изобрел патент, доподлинно невозможно. Однако с уверенностью можно заявить, что оно возникло гораздо позже, чем появилась палка-копалка. Наверняка никто из древнейших людей не заявлял о своих законных правах на данное изобретение.

Между тем, история права интеллектуальной собственности восходит своими корнями к античности.

Интеллектуальное право в Античности

Так, в Древней Греции, а позднее и в Древнем Риме, в период развития интеллектуальной деятельности, формируются первые правоотношения в данной сфере: здесь речь идет, прежде всего, об авторском праве, когда запрещалось заимствовать или искажать чужие произведения, например, театральные пьесы. Именно поэтому все рукописи популярных в то время трагедий и комедий хранились не у частных лиц (авторов), а в официальном архиве – где обеспечивалась их должная охрана.

В дальнейшем правовая регламентация интеллектуальной деятельности, равно как и интеллектуальной собственности, проходит ряд этапов, которые только ужесточают отношения и возникающую правовую ответственность за незаконное использование чужих результатов интеллектуальной деятельности.

Если проследить историю развития правоотношений, возникавших по поводу интеллектуальной собственности, то можно сделать вывод, что она протекала в разных странах неравномерно и с разной скоростью.

Развитие законов в Старом Свете

Так, еще в XIV веке в странах Западной Европы на рынок привозят новые товары, в связи с этим появляются законы, регламентирующие данное направление – Статут Венецианской республики (1474) и английский Закон о монополиях (1628). Именно в 1474 году в Статуте впервые появляется термин «патент». Однако сказать, кто же изобрел патент, мы не можем – никаких конкретных прямых упоминаний в исторических документах об этом не содержится. Можно ли обозначить, что срок действия патента на тот период времени составлял 10 лет.

Позднее, в 1710 году в Англии был издан «Статут королевы Анны», который стал первым кодифицированным документом, закрепившим личное право на охрану собственного уже опубликованного произведения.

В дальнейшем, уже ближе к концу XVIII века, происходит переход от традиционного типа общества к индустриальному, для которого характерным является использование машинного труда. И историческое развитие приборов, станков, новых технологий приводит к развитию права интеллектуальной собственности.

Непосредственно к началу XIX века в странах Нового и Старого Света активно развивается патентное право, которое основывается на выдаче патентов всем лицам, которые заполнили специальную заявку. В нем нужно было описать суть своего изобретения, указать отличительные особенности.

Примерно в этот же период времени формируется такое понятие как международное право интеллектуальной собственности, что подтверждается принятием различных актов в отношении интеллектуальной собственности между государствами.

Интеллектуальное право в России

Если говорить о развитии этого направления в нашей стране, то мы значительно отстали от других, более цивилизованных соседей. Связано это прежде всего со слабой экономикой, поздним освобождением крестьян от крепостной зависимости и вместе с тем освобождением о ярма аграрного государства. Прибавьте к этому запоздалую более чем на век техническую революцию, и вам станет понятна причина отставания России.

В нашей стране впервые в 1812 году появляется «Закон о привилегиях», спустя 18 лет устанавливаются основные понятия патентного права.

И только в 1911 году было принято «Положение об авторском праве», которое регламентировало права авторов произведений на базе лучших образцов западноевропейских законодательств того времени.

В 1917 г. был принят Декрет ЦИК «О государственном издательстве», которым вводилось разрешение объявлять государственную монополию сроком не более чем на 5 лет на сочинения, подлежащие изданию. После присоединения СССР (России) к международным актам (1965 г., 1973 г., 1995 г.) право интеллектуальной собственности стало соответствовать нормам международного права.

В Советском Союзе, к примеру, понятия «патентного права» не существовало вовсе – оно было возвращено только в 1991 году.

История и современность интеллектуальных прав

Рубрика: Государство и право

Статья просмотрена: 2537 раз

Библиографическое описание:

Шеленговский П. Г. История и современность интеллектуальных прав // Молодой ученый. — 2011. — №1. — С. 170-174. — URL https://moluch.ru/archive/24/2597/ (дата обращения: 13.12.2018).

В современных условиях развития эконо­мики и общества Российской Федерации значе­ние результатов интеллектуальной деятельно­сти растет. Интеллектуальные права являются основным инструментом в реализа­ции идей авторов и изобретателей, объекты интеллектуальных прав уверенно входят в гражданский оборот. На сегодняшний день важную роль играет исторический анализ законодательства об интеллектуальных правах, понимание закономерностей и выявление направлений его развития.

Среди работ, посвященных интеллектуальным правам, можно отметить труды Б.С. Антимонова, И.А. Близнеца, М.М. Богуславского, Э.П. Гаврилова, К.Б. Леонтьева, Б.С. Мартыно­ва, А.П. Сергеева, Е.А. Флейшиц, В.П. Шатрова.

На ранних этапах развития общества ре­зультаты интеллектуальной деятельности не рассматривались в качестве самостоятельных объектов правоотношений, а следовательно, отсутствовали и специальные нормы, регули­рующие отношения по созданию и использо­ванию так называемой «интеллектуальной собственности». Возникновение специально-правового регулирования таких отношений было связа­но с необходимостью введения данных объек­тов в коммерческий оборот.

Институты интеллектуальных прав развивались параллельно. В про­цессе формирования интеллектуальных прав традиционно выделяют три этапа. Вначале это была система привиле­гий, затем – национальные законы, а после и международные договоры.

Первый этап ознаменован возникновением системы привилегий, целью которой было поощрение создания новых изобретений и объектов авторского права. Ее появление обусловлено возникновением и развитием книгопечатания. Так, первая привилегия на изобретение, печатную технологию была выдана в 1469 году. Появление и рас­пространение печатных станков вызвало необходимость упорядочения отношений, связанных с созданием и использованием объектов авторского права. До этого книги были рукописными и предназначались для элиты. Изобретение Иоганном Гуттенбергом съемных шрифтов и печатного станка в 1440 году содействовало рождению пер­вой в мире системы авторского права. Привилегия на книгу была выдана в 1491 году.

В Российской империи институты интеллектуальных прав начали развиваться несколько позже. Права на изобретение были закреплены в Манифе­сте о привилегиях на разные изобретения и открытия в художествах и ремеслах от 17 июня 1812 г. В 1833 году вступило в силу Положение о привилегиях. Изначально нормы авторского права содер­жались в Цензурном уставе от 22 апреля 1828 г. До этого книгоиздание являлось государственной монополией. В 1830 году появилось Положение о правах сочинителей, переводчиков и издателей, которое решило вопрос об охране статей в журналах, частных писем, хрестоматий [16, c . 35 – 41] . Прогрессивным документом стал Закон Российской империи от 15 марта 1911 года [14, c .98 – 110] , который распро­странил свое действие на ряд новых объектов (карты, чертежи, глобусы, атласы, техниче­ские планы, фотографические, драматические и музыкально-драматические произведения) и был составлен на основе лучших образцов западноевропейского законодательства.

После 1917 года изменилась вся система прав на объекты промышленной собственно­сти и авторского права. Следует отметить, что в законодательстве СССР существовало скорее изобретательское, чем патентное право, так как патентная форма охраны почти не исполь­зовалась, а выдавалось авторское свидетель­ство на изобретение. Авторское свидетельство не предоставляло автору изобретения исклю­чительных прав на использование изобрете­ния, не могло быть приобретено другими фи­зическими и юридическими лицами, а лишь удостоверяло право авторства на изобретение. Исключительное право на изобретение приоб­ретало государство. Правовое регулирование касалось только изобретений, открытий и ра­ционализаторских предложений.

Среди основных нормативных правовых актов советского периода можно отметить Де­крет СНК СССР от 30 июня 1919 г. «Об изо­бретениях» [8], который ликвидировал моно­полию автора на изобретение.

Постановление ЦИК СССР и СНК СССР от 12 сентября 1924 г. «О патентах на изобрете­ния» [2] снова ввело в СССР патентную охра­ну изобретений. Положение об изобретениях и технических усовершенствованиях, утверж­денное постановлением ЦИК СССР и СНК СССР от 9 апреля 1931 г. № 3/256 [3], верну­ло монополию государства на использование изобретений. Такое положение сохраняли и постановление СНК СССР от 5 марта 1941 г. № 448[4], и постановление Совета Министров СССР от 21 августа 1973 г. № 584 [5].

Права авторов в советский период были су­щественно ограничены. Так, согласно Декрету СНК СССР от 26 ноября 1918 г. «О признании научных, литературных, музыкальных и худо­жественных произведений государственным достоянием» любое произведение могло быть признано государственным достоянием с вы­платой автору понесенных расходов [6]. Поз­же было принято постановление Президиума ЦИК СССР и СНК СССР от 16 февраля 1925 г. № 7 «Об основах авторского права» [7]. В 60-е годы прошлого века его положения вошли в Основы гражданского законодатель­ства СССР.

90-е годы XX века были ознаменованы пе­реходом к рыночной экономике, и с целью по­вышения оборотоспособности объектов про­мышленной собственности Законом СССР от 31 мая 1991 года № 2213-1 «Об изобретениях в СССР» снова была введена патентная охрана изобретений, исключившая монополию госу­дарства [8].

После распада СССР в суверенных госу­дарствах стало формироваться собственное законодательство.

С конца XX века разрабатываются и при­нимаются международные документы. Это обусловлено рядом причин. Перемещение через национальные границы товаров и рабочих привело к тому, что, несмотря на принятие национальных законов, возник­ла потребность в международно-правовой охране интеллектуальной собственности. В сфере интеллектуальных прав международное регулирование имеет особое значение. Свойства объектов интел­лектуальной собственности позволяют легко обойти установленные национальным зако­нодательством, имеющим территориальное действие, запреты на их использование за гра­ницей. Так, в 1873 году иностранные предста­вители отказались принять участие в Между­народной выставке изобретений в Вене, так как опасались, что их идеи будут украдены и использованы в коммерческих целях в других странах. В условиях интенсивного развития международных, экономических и научно-технических связей предотвратить это осо­бенно важно, что является основной задачей международной охраны интеллектуальных прав.

Российский исследователь В.П. Шатров от­мечал: «В период развития промышленного капитализма было возможно долгие годы со­хранять в тайне созданные усовершенство­вания, изобретения и беспрепятственно ис­пользовать полученные от их реализации сверхприбыли. Однако научно-технический прогресс вызвал в разных странах нивелиро­вание уровня промышленности и техники, а конкурентная борьба потребовала обнаро­дования изобретений, использования их на внешнеторговом рынке» [19, c . 11]. Террито­риальная ограниченность действия патента стала сдерживать процесс международной технической интеграции. Это привело к тому, что в XIX веке государства стали постепенно предоставлять правовую охрану изобретени­ям иностранных граждан.

Период развития международной активно­сти в области авторского права характеризу­ется разработкой прогрессивных и эффектив­ных методов воспроизведения литературных и художественных произведений. Создание университетов, библиотек, развитие книжной торговли, возросшие возможности передвиже­ния внутри Европы книг создали новые условия для издательского дела. По мнению М.М. Бо­гуславского, «территориальный характер ав­торского права пришел в противоречие с ин­тересами издательств, которые были заинтере­сованы в широкой возможности реализации своих прав на произведения. В первую очередь это были крупные издательства, фирмы, про­изводящие грампластинки» [10, c . 5].

Изначально некоторые страны пошли по пути заключения двусторонних соглашений о взаимной охране объектов интеллектуаль­ной собственности [19, c . 13]. Однако вскоре стало ясно, что система двусторонних согла­шений не может обеспечить эффективную охрану по причине существенных различий в правовом регулировании этих отношений в различных странах. Поэтому с целью унифи­кации законодательства разных государств в конце XIX века были приняты первые универ­сальные международные конвенции: Париж­ская конвенция по охране промышленной собственности 1883 года, Бернская конвенция об охране литературных и художественных произведений 1886 года, Мадридское согла­шение о международной регистрации знаков 1891 года. Они представляют результат ком­промисса между системами законодатель­ства разных стран. Всего насчитывают около 23 международных актов в области интеллек­туальной собственности.

Хотя международное сотрудничество по­зволяет обнаружить наиболее острые про­блемы развития интеллектуальных прав, выявить и обобщить совре­менные тенденции, существует ряд стран, ко­торые не присоединились к международным конвенциям в сфере интеллектуальной соб­ственности. Одной из причин является несо­ответствие положений международных актов национальному законодательству. Так, США и страны Латинской Америки не присоедини­лись к Бернской конвенции об охране литера­турных и художественных произведений, так как их законодательство имело особенности, которые не были учтены при ее разработке. Однако, как правило, неприсоединившиеся страны импортируют результаты интеллекту­альной деятельности. Поэтому они предпочи­тают воздерживаться от охраны иностранных объектов интеллектуальной собственности, чтобы такие объекты могли быть предметом массового использования. Например, Китай присоединился к основным международным документам Всемирной организации интел­лектуальной собственности (ВОИС) лишь в 90-е годы XX века, а к Договору ВОИС об ав­торском праве и Договору ВОИС по исполне­ниям и фонограммам — только в 2007 году.

Длительное время такой позиции придер­живался СССР. Первым международным ак­том, к которому присоединился СССР только в 1965 году, была Парижская конвенция по охране промышленной собственности 1883 года.

В 1973 году СССР присоединился ко Все­мирной конвенции об авторском праве 1952 года. Как писал М.М. Богуславский, «решение советского правительства о присоединении СССР к Женевской конвенции — одно из меро­приятий, направленных на дальнейшее разви­тие культурных связей между государствами. Это часть Программы мира, провозглашен­ной XXIV съездом КПСС, часть «мирного на­ступления» нашей страны на международной арене» [10, c . 7].

Можно отметить общую тенденцию: по мере развития отраслей экономики, свя­занных с культурой, возрастает внимание к международно-правовой охране объектов интеллектуальной собственности, что связано с ростом материальных потерь, возникающих из-за пиратства в отношении таких объектов. Особенно это касается программного обеспе­чения, музыкальных и аудиовизуальных про­изведений.

Тем не менее советские цивилисты выска­зывали тревогу по поводу разработки и за­ключения многочисленных международных конвенций и соглашений, посвященных ре­гламентации отдельных сходных вопросов, которые повторяются и переплетаются в этих актах, усложняя и загромождая ткань между­народных актов, затрудняя их применение [19, c . 113]. По этой причине целесообразна не только разработка новых соглашений, но и модернизация уже существующих.

Исторический обзор развития интеллектуальных прав показал, что их институты развивались параллельно в одно время и в их основу изначально были положе­ны различные принципы правового регули­рования. Институты авторского и патентного права были обособлены, независимы и разно­родны. Общих норм не существовало. В силу того что ранее существовало три-четыре объ­екта интеллектуальной собственности, общие черты правового режима не играли главную роль, и на первом плане оказалась дифферен­циация.

Приблизительно в середине XX века появи­лось много новых результатов интеллектуаль­ной деятельности. Так, в США с 1964 года ком­пьютерные программы стали регистрироваться в Регистре авторского права США, в 1961 году появились микросхемы, к 30-м годам XX века относят появление правовой охраны сортов растений [18, c . 510]. Сейчас в Российской Федерации насчитывают более шестнадцати объектов интеллектуальной собственности и их количество продолжает увеличиваться.

Для регулирования отношений по созда­нию и использованию новых объектов ин­теллектуальной собственности принимались отдельные нормативные правовые акты. Большое количество специальных норматив­ных правовых актов приводит к разрознен­ности и неэффективности законодательства об интеллектуальной собственности, поэтому появилась необходимость объединения раз­розненных специальных режимов охраны в единую систему, которую цементируют общие положения.

Кроме того, не всегда ясно, к какому инсти­туту интеллектуальных прав можно отнести некоторые новые объекты интеллектуальной собственности (компью­терные программы, результаты генетической инженерии, неоригинальные базы данных).

Границы между объектами интеллектуаль­ной собственности настолько размыты, что некоторые авторы предлагают «рассматри­вать право интеллектуальной собственности как единый правовой институт и уделять вни­мание не столько классификации охватывае­мых им видов объектов, сколько поиску пу­тей устранения возникающих противоречий и пробелов» [18, c. 600].

С увеличением количества объектов интел­лектуальной собственности стало возможным выделить присущие им общие черты.

Впервые в советской литературе в 40-е гг. XX века Б.С. Мартыновым было высказано мнение о целесообразности формирования общих норм, относящихся к авторскому и изобретательскому праву [15, c . 132 – 137]. В 60-е гг. эта теория была подвергнута критике [9, c. 16] . В 80-е гг. Э.П. Гаврилов предлагал выделить об­щую часть для всех нематериальных объектов [11, c . 62]. По его мнению, сформулировать об­щие нормы – значит во много раз уменьшить объем законодательного материала, который в противном случае повторялся бы в каждом институте. Общие положения позволяют упо­рядочить то, что сложилось под влиянием случайных факторов, правильно создать но­вые элементы, которые способствуют разви­тию правового регулирования и облегчают применение законодательства.

Следует обратить внимание на опыт Рос­сийской Федерации, где в течение десяти лет решался вопрос о кодификации законодатель­ства об интеллектуальной собственности. При подготовке проекта части четвертой Граждан­ского кодекса Российской Федерации, которая была введена в действие с 1 января 2008 г., вы­сказывались различные точки зрения. Так, по мнению А.П. Сергеева, она должна была содер­жать лишь общие положения, дабы не дубли­ровать нормы, закрепленные в специальном законодательстве [17, c . 33 – 40]. В.А. Дозорцев выступал за наличие в части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации общей и осо­бенной частей [13, c . 12 – 14]. Э.П. Гаврилов предлагал выделить лишь несколько объектов интеллек­туальной собственности, имеющих на данном этапе приоритетное значение, и обеспечить их правовую регламентацию [12, c . 13 – 18] .

В отдельных государствах интеллектуальные права не являются частью гражданского права, а представляет собой са­мостоятельную отрасль права. Кодифициро­ванные акты об интеллектуальной собствен­ности приняты, в частности, во Франции (Кодекс интеллектуальной собственности от 1 июля 1992 г.), некоторых развивающихся странах.

Пройдя в течение нескольких веков процесс формирования, институт интеллектуальных прав продолжает активно развиваться как на международном, так и на национальном уровнях.

Следует отметить значительное количество действующих международно-правовых актов, посвященных правовой охране объектов ин­теллектуальной собственности, стремление учитывать новые технологические достижения при разработке международных соглашений, а также принятие поправок и дополнений к уже действующим. В последние годы активизиро­валась работа по урегулированию различных аспектов интеллектуальных прав на международном уровне, причем на­ряду с принятием новых договоров, многим из которых не исполнилось еще и десяти лет, под­верглись пересмотру почти все старые договоры в этой области.

В литературе отмечаются такие современ­ные тенденции развития интеллектуальных прав на международном уровне, как унификация национальных законодательств в сочетании с универсализацией охраны и обе­спечением единого подхода при ее предостав­лении гражданам разных стран, выравнивание объема предоставляемых прав и возможностей их защиты во всех странах мира для всех заинтересованных физических и юридических лиц. В результате интеллектуальные права постепенно утрачивают свой территориальный характер и приобретают новое свойство – трансграничность.

На национальном уровне можно отметить увеличение количества объектов интеллектуальных прав, коммерциализацию от­ношений, связанных с использованием таких объектов, расширение способов использования.

Об изобретениях: Декрет СНК СССР, 30 июня 1919 г. II Собр. Узаконений и Распоря­жений Рабочего и Крестьянского Правитель­ства. -1919. -№ 34. — Ст. 341.

О патентах на изобретения: постановление ЦИК СССР и СНК СССР, 12 сент. 1924 г. II Собр. законов и распоряжений Рабоче-Крестьянского Правительства СССР. — 1924. — № 9. — Ст. 97.

Положение об изобретениях и технических усовершенствованиях : утв. пост. ЦИК СССР и СНК СССР, 9 апр. 1931 г., № 31256II Собр. за­конов и распоряжений Рабоче-Крестьянского Правительства СССР. — 1931. — № 21. — Ст. 180-181.

Об утверждении Положения об изобрете­ниях и технических усовершенствованиях и о порядке финансирования затрат по изо­бретательству, техническим усовершенство­ваниям и рационализаторским предложениям : постановление СНК СССР, 5 марта 1941 г., № 448II СП СССР. — 1941. — № 9. — Ст. 150.

Об утверждении Положения об открыти­ях, изобретениях и рационализаторских пред­ложениях : постановление Совета Министров СССР, 21 авг. 1973 г., № 584II СП СССР. — 1973. -№ 19. — Ст. 109; 1981. — № 2. — Ст. 3.

О признании научных, литературных, му­зыкальных и художественных произведений государственным достоянием ; Декрет СНК СССР, 26 нояб. 1918 г. II Собр. Узаконений и Рас­поряжений Рабочего и Крестьянского Прави­тельства. -1918.-№ 86. — Отд. I. — Ст. 900.

Об основах авторского права : постанов­ление Президиума ЦИК СССР и СНК СССР, 16 фее. 1925 г., № 7II Собр. законов и распоряже­ний Рабоче-Крестьянского Правительства СССР. — 1926. — Отд. I. — Ст. 66-67.

Об изобретениях в СССР : Закон СССР, 31 мая 1991 г., № 2213-1 II Ведомости Съезда Совета народных депутатов СССР. — 1991. -№ 25. — Ст. 703.

Антимонов, Б.С. Изобретательское право I Б.С. Антимонов, Е.А. Флейшиц. — М.: Госюриздат, 1960. -227 с.

Богуславский, М.М. Участие СССР в меж­дународной охране авторских прав I М.М. Бо­гуславский. — М.: Юрид. лит., 1974. — 102 с.

Гаврилов, Э.П. Советское авторское право. Основные положения. Тенденции развития / Э.П. Гаврилов. — М.: Наука, 1984. — 222 с.

Гаврилов, Э.П. Проект части III Граждан­ского кодекса Российской Федерации грозит катастрофой I Э.П. Гаврилов II Патенты и лицензии. — 2000. -№ 10.

Дозорцев, В.А. О проекте раздела V Граж­данского кодекса «Право интеллектуальной собственности» / В.А. Дозорцев // Интеллек­туальная собственность. Авторское право и смежные права. — 2000. — № 1.

Канторович, Я.А. Авторское право на ли­тературные, музыкальные, художественные и фотографические произведения. Новый за­кон 15 марта 1911 г. /Я.А. Канторович. — СПб.: Право, 1911. -424 с.

Мартынов, Б. С. Права авторства в СССР / Б.С. Мартынов // Учебные труды IX: ВИЮН. – М.: Юриздат. — 1947.

Сергеев, А.П. Право интеллектуальной собственности в Российской Федерации I А.П. Сергеев. — 2-е изд. — Минск: Проспект-.Велби, 2005. — 750 с.

Сергеев, А.П. О проекте раздела V «Право интеллектуальной собственности» (Исключительные права) части третьей ГК РФ I А.П. Сергеев // Интеллектуальная собствен­ность. Авторское право и смежные права. -2000. -№1.

Судариков, С.А. Интеллектуальная собственность I С.А. Судариков. — Минск: Изд-во деловой и учеб. лит., 2007. — 800 с.

Шатров, В.П. Международное сотрудни­чество в области авторского и изобретатель­ского права I В.П. Шатров. — М. : Междунар. отношения, 1982. — 240 с.

История возникновения и формирования права интеллектуальной собственности

Первый этап — возникновение книгопечатания и формирование авторского права, отраженного в Бернской конвенции об охране литературных и художественных произведений (1886).

Второй этап — промышленная революция и переход к фабричному производству как результату применения новых технологий. Промышленники, внедрявшие научные изобретения, были заинтересованы в том, чтобы доход от использования изобретений принадлежат им как несущим бремя затрат на изобретательство. В 1883 г. право промышленной собственности было зафиксировано в Парижской конвенции по правовой охране промышленной собственности, на базе которой создавались национальные патентные законодательства государств — участников Парижской конвенции.

Третий этап связан с научно-технической революцией XX в., а также с появлением и развитием микроэлектроники, лазерных технологий, компьютерных информационных технологий и т.д. Применение этих достижений привело к появлению так называемого информационного общества. В информационном обществе время внедрения научных открытий в производство значительно сокращается. С появлением Интернета информационные отношения значительно опередили возможности механизма правового регулирования отношений в информационной системе.

Эффективность экономики все больше зависит от незамедлительного использования новых изобретений и оперативного принятия законов, обеспечивающих правовую охрану этих объектов. Возник институт специальной охраны объектов интеллектуальной собственности, когда по каждому специфическому объекту принимается специальный закон, регулирующий отношения по созданию, использованию и передаче прав. К наиболее известным объектам специальной охраны относятся топологии интегральных микросхем (ТИМС), знания в различных областях науки, техники, технологий (ноу-хау), селекционные достижения и др. По каждому из указанных объектов специальной охраны был принят специальный закон РФ, в котором учтены особенности предоставления правовой охраны и использования этих объектов.

Дальнейшее развитие права интеллектуальной собственности заключается в стремлении международных организаций, к которым относится Всемирная организация интеллектуальной собственности (ВОИС), унифицировать международные соглашения в этой области, учитывая тенденции объединения экономических отношений, в том числе в рамках деятельности Всемирной торговой организации (ВТО).

Управление интеллектуальной собственностью

Как было отмечено выше, страны — участницы международных договоров должны следовать международному законодательству, которое предполагает существование государственной системы управления интеллектуальной собственностью.

Управление интеллектуальной собственностью — это комплекс мер, направленных на создание и использование объектов интеллектуальной собственности на уровне организаций, учреждений, предприятий, отраслей промышленности, национальной экономики в целом.

В социалистической России существовала государственная монополия на объекты интеллектуальной собственности, которые были засекречены. Государственная политика по отношению к предприятиям не допускала никакой конкуренции, поэтому у предприятий не было стимулов для самосовершенствования, а производство было невосприимчиво к научно-техническим достижениям. Общая эффективность экономики была в разы ниже, чем в других странах. Зарубежные производители осваивали новые технологии, многие из которых для нашей промышленности оказывались просто недоступными. Так, например, камнем преткновения для социалистического производства стала микроэлектроника. В определенный момент развитие высокотехнологичных отраслей вообще прекратилось. Именно в этом заключается основная причина гибели Советского Союза: ошибочная государственная политика, военизированная государственная власть признавали только план и монополию, но не могли использовать интеллектуальный потенциал страны.

Та же самая проблема стоит перед нынешней властью: необходимо создать систему управления и внедрения интеллектуальной собственности как движущей силы общественного производства. Для этого надо ответить на вопрос: почему результативность интеллектуальной деятельности остается низкой и недостаточной для устойчивого высокотехнологичного развития? Не выдерживает критики политика в сфере образования. Даже в СССР отношение к образованию было лучше, чем сейчас. Не случайно наша страна за несколько десятилетий XX в. из неграмотной превратилась в великую державу. Большую роль в этом процессе сыграло отношение советского государства к ученым, преподавателям, учителям и инженерам. Ученые и преподаватели вузов были одной из самых высокооплачиваемых категорий советского общества, а сегодня образование из высокой миссии превратилось в «оказание образовательной услуги». Падение престижности профессии учителя ведет к нежеланию учиться у молодежи, а в итоге — к исчезновению интеллектуального потенциала.

Интеллектуальная собственность как история

Максим Лабзин, ИНТЕЛЛЕКТ-С, размышляет об историческом пути, который проделало право интеллектуальной собственности.

Появление у людей новых интересов в сфере их социальной активности, усложнение общественных отношений, возникновение их новых видов требуют изменений, детализации и введения в действие новых правовых норм. Причем при зарождении новых отношений они по инерции еще некоторое время понимаются и регулируются законом так же, как и отношения более ранние, понятные и изученные. Но затем в данной парадигме накапливаются кризисные явления в познании правовой реальности, и научное сообщество переходит к новой парадигме: юридическая наука, а вслед за ней и законодатель начинают понимать такие отношения в качестве особого предмета регулирования, требующего отдельного раздела права. Все это и произошло при зарождении и становлении интеллектуальной собственности.

Юристу вряд ли пристало особенно увлекаться историей развития законодательства и права, потому что иначе можно стать историком, увлеченно исследующим прошлое, и перестать быть тем, кто призван работать над правовым обеспечением человеческих интересов в настоящем времени – в своей повседневной юридической практике и(или) предлагая новое понимание, понятий и конструкции на научном поприще. Как красноречиво сказал А.А.Пиленко: «Основным идеалом для юриста не может служить что-либо иное, кроме развития абсолютной правообеспеченности. Все прочее к этому критерию приложится само собой» 1 Однако выявить некие общие черты исторического развития законодательства и научного представления о праве интеллектуальной собственности было бы делом очень полезным, поскольку это даст нам шанс увидеть как прогрессивные правовые идеи, которые закрепились к настоящему времени, так и юридические атавизмы, если они еще остались.

Итак, начиная рассказ об историческом пути, который проделало право интеллектуальной собственности, следует сказать, что в Древнем мире мы не наблюдаем ничего, что даже отдаленно напоминало бы о правах на результаты умственной деятельности. Вроде бы и творческий труд в те времена был востребован, и его продукты активно распространялись (например, известно о писцах, которые переписывали поэмы и эпиграммы), но жизнь древних греков и римлян так и не родила требования о каком-либо праве на эти продукты. Дело, видимо, в том, что приобщение к прекрасному было уделом лишь узкой верхушки общества. При этом творческий труд сам по себе не особенно ценился. Своим творческим трудом автор самостоятельно себе дорогу в обществе проложить не мог. Материальное положение авторов обеспечивалось либо за счет унаследованных ими средств, либо покровительством богатых особ. При этом покровительство, очевидно, зависело от известности автора. Поэтому ни авторы, ни издатели не видели ничего зазорного в том, чтобы литературные произведения переписывались и распространялись без какого-либо вознаграждения. Тем более, что сама работа по переписыванию не требовала никаких затрат, а скульптура и архитектура и вовсе были неповторимыми результатами труда.

До наших дней дошло любопытное высказывание римского поэта Марциала (ок. 40 – 104 н.э.): «Слух идет, Фидентин, будто ты, читая мои стихи, выдаешь их за свои; если ты хочешь оставить их за мной, я пришлю тебе даром; если же ты хочешь, чтобы они были твоими, купи их – они уже не будут моими» 2 . Как видно, Марциал был готов бесплатно прислать свои стихи Фидентину для их публичной декламации, а за деньги – отказаться от своего авторства, что совершенно немыслимо с точки зрения современных принципов авторского права.

Известно также, что в классическую эпоху Древнего Рима поэма, написанная на чужом писчем материале, или картина, нарисованная на чужой доске, принадлежали не поэту или художнику, а собственнику этого материала или доски. Впрочем, Юстиниан, посчитав, видимо, эту норму несправедливой, отменил ее, хотя и без какой-либо замены иной нормой 3 .

Античный мир не знал ничего аналогичного и современным патентам. Рабский труд не способствовал техническому прогрессу. Рабам незачем было что-либо изобретать, а конструирование механизмов для облегчения их работы считалось зазорным делом, недостойным почтенного гражданина.

Ничего не поменялось и с наступлением средних веков. Эпоха невежества и всеобщей неграмотности не могла вызвать широкий спрос на интеллектуальные продукты. Какое-то признание получила, пожалуй, лишь деятельность бродячих артистов, которые развлекали народ своими представлениями и песнями. Они получали подачки от феодалов, которые платили за то, чтобы их прославляли в этих песнях. Правда, монастыри стали приютом письменной литературы, где переписывались классические и изредка писались новые произведения, но авторам и в голову не могло прийти требовать какого-то вознаграждения. И, разумеется, при таком штучном изготовлении книг они были чрезвычайно дороги, да и большим спросом из-за всеобщей неграмотности не пользовались. Физический труд ремесленника тоже пока еще не ценился, а потому техническое творчество признания не получило.

Однако в XIV – XV вв., с началом эпохи Возрождения, спрос на книги резко увеличился. Причем после изобретения книгопечатания их производство упростилось, они стали выпускаться в большом количестве. Стали появляться типографии, которые образовали целую отрасль промышленности. Но пока еще бедное в культурном отношении средневековое общество, жаждущее литературы и искусства светского характера, могло обратиться только к источникам Древнего мира. Соответственно, как отмечает Г.Ф.Шершеневич, печатались произведения лиц, давно окончивших свое земное существование, а потому не было авторов, заинтересованных в материальных последствиях распространения сочинений. За отсутствием авторов имущественный интерес печатания и книжной торговли сосредоточился в издателях 4 . При этом затраты на поиск произведений, перевод и правку текстов, их печатание все-таки оставались еще высокими.

Разумеется, сразу же обнаружились случаи перепечатки изданных книг, поскольку гораздо проще и дешевле скопировать текст чужой книги, чем создать свою. Те, кто издавал скопированные книги, предлагали их по более низкой цене, поскольку были избавлены от затрат на поиск книги и работу с текстом, которые понес первоначальный издатель. Соответственно, первоначальный издатель лишался тем самым спроса на свою книжную продукцию либо был вынужден продавать книги себе в убыток. На этой почве и зародился имущественный интерес издателей, состоящий в том, чтобы более никто не мог печатать их книги. А механизмом его защиты стала выдача государством специальных персональных привилегий на книгопечатание сочинений. Те же, кто печатал книги без привилегии, подлежал наказанию как преступник, вплоть до смертной казни.

Ценный в этом плане материал для анализа нам дает, в частности, работа Н. Новомберского «Освобождение печати во Франции, Германии, Англии и России. Лекции, читанные в Русской Высшей Школе общественных наук в Париже» (1905 г.) — www.evartist.narod.ru Автор, например, пишет, что во Франции в 1563 г. был объявлен эдикт, в силу которого под угрозой виселицы воспрещалось что-либо печатать без королевской привилегии.

Иной порядок наделения первыми правами на выпуск книг, чем через персональные дозволения центральной власти, в те времена абсолютизма вряд ли мог появиться. Он позволял правителям осуществлять цензуру издаваемых сочинений, да и организация промышленности и труда в ту эпоху требовала именно такого порядка.

Современные сторонники отмены или ослабления авторского права, создающие в разных странах так называемые пиратские партии, часто не отказывают себе в том, чтобы в объяснении появления авторского права выставить соображения цензуры на первый план. Однако это вряд ли оправданно.

На последний аспект появления королевских привилегий в контексте зарождения патентного права обратил внимание А.А.Пиленко 5 . Дело в том, что промышленность и торговля средних веков были организованы по так называемому цеховому принципу, когда сообщества ремесленников и торговцев, действуя автономно от короля, сами регламентировали свою хозяйственную жизнь. Их регламенты и статуты были призваны обеспечить каждому из членов сообщества равные условия хозяйствования, вплоть до запрета проявлять любую инициативу, способную привести к успеху одного и тем самым отнять кусок хлеба у других.

Но королевская власть, которая все больше нуждалась в поддержке зарождавшейся буржуазии, все больше покровительствовала капиталу и все больше проявляла свою силу, уже не могла мириться с автономностью цехов и с застарелыми обычаями, мешающими развитию перспективных производств. На полную отмену цеховых регламентов она, конечно же, решиться пока не могла, но пошла по пути поддержки конкретных обратившихся к ней членов промышленного или торгового сообщества, выдав им индивидуальные привилегии на ту или иную деятельность. А поскольку иные члены сообщества оставались под действием цеховых регламентов, то по факту они не имели возможности повторять предмет привилегии.

Именно таким путем в средние века получали свою защиту первые изобретения: король выдавал персональную привилегию делать что-то новое или же по-новому. Это позволяло талантливому и предприимчивому ремесленнику или промышленнику заработать. При этом королю зачастую не было необходимости запрещать в привилегии другим делать то же самое. Пока не в этом виделась главная цель, да и кроме того, этот результат достигался действием в отношении всех других лиц неотмененных цеховых регламентов. Впрочем известны привилегии и с указаниями на такой запрет 6 .

Как бы то ни было, мы можем отметить, что в основе зарождавшегося права интеллектуальной собственности лежала идея защиты исключительно имущественных интересов производителей. Эта защита обеспечивалась посредством предоставления им персональных прав (возможностей) воспроизводить и продавать книги или патентованные новые изделия. Без королевского разрешения эта деятельность, как правило, была под запретом по цензурным или цеховым причинам с лишением других возможности повторять то же самое. Это происходило автоматически в силу действовавшего порядка или вследствие специального указания в привилегии.

При этом какой-либо четкой системы выдачи привилегий ни на книгопечатание, ни на изобретения еще не было. Они выдавались по милости короля без разбора и авторам 7 , и промышленникам, и просто фаворитам, далеким от промышленности и торговли 8 , зачастую без четкого определения их предмета. А если впоследствии в сочинении обнаруживалось вредное содержание, привилегию могли отнять. Таким образом, имело место преобладание, во-первых, публично-правового аспекта в этой сфере отношений, а во-вторых, дозволительного порядка наделения лиц возможностью реализовать свой интерес, когда центральная власть своими актами разрешала использование того или иного результата умственной деятельности.

Так, хотя частный имущественный интерес получал защиту, но для ее получения издатель или производитель обращался к королю, который решал вопрос о ее предоставлении по своему собственному усмотрению. Те, кто допускал выпуск книг или товаров без привилегии, несли ответственность перед королем или профессиональным сообществом, а не перед владельцем привилегии. При этом наделение монопольным правом печатать книгу или выпускать новое изделие имело явно дозволительный характер, которым снимался общий запрет совершать эти действия.

Авторы, несмотря на всю ценность результатов их труда, пока еще даже и не помышляли требовать от правительства установления своей собственной власти над этими результатами и не рассматривали эту власть как первопричину возникновения всех последующих прав. Хотя, надо сказать, система выдачи привилегий (преимущественно издателям и производителям) была отчасти выгодна и авторам, поскольку и издатель, и промышленник были готовы заплатить им за предоставление произведения и за изобретательство. Более того иногда известным авторам государством назначалась персональная пенсия.

Но, как известно, со временем число индивидуальных правовых установлений и казусов постепенно переходит в общую правовую норму. И к эпохе буржуазных революций издатели новых книг и промышленники уже чувствовали себя вправе не просить, а именно требовать от государства соответствующих привилегий на печатание сочинений и использование изобретений. Иными словами, выдача привилегий превратилась в правило и постепенно стала рассматриваться как обязанность короля. Также в этот период произошел и крайне важный перелом в понимании сущности самого права на результаты умственной деятельности.

Отмена сословно-феодального строя сопровождалась, как известно, неприятием любых королевских привилегий, а также монополий. Либерализация жизни и предпринимательская активность не терпела никаких препятствий на пути коммерческого и социального успеха граждан. Однако королевские привилегии на печатание книг и выпуск новых изделий тоже по сути представляли собой монополии. В таких условиях специально ли в целях спасения системы защиты имущественных интересов, потому ли, что интеллигенция получила достаточное влияние в обществе и все настойчивее требовала защиты своих интересов, либо одновременно по обеим указанным причинам, но сторонники защиты привилегий постепенно обратились к их обоснованию через права авторов (изобретателей).

Г.Ф.Шершеневич полагал, что этому отчасти способствовал и такой популярный жанр творчества, как драма, поскольку никаких привилегий здесь не существовало и автору никто не платил, хотя ценность его труда отрицать было невозможно. Свое влияние также оказала и набиравшая популярность идея естественного права, постулирующего, что права принадлежат каждому от рождения, и что дело законодателя их записать и гарантировать, а не предоставить своей милостью.

Сочувствующие пиратским партиям и здесь акцентируют свое внимание прежде всего на изворотливости промышленных кругов, которые остроумно решили защищать свои привилегии через интересы авторов. Этот взгляд представляется излишне упрощенным и не отражающим действий в обществе всех социальных сил.

Надо сказать, что процесс постепенного признания интересов авторов начался во Франции еще в начале XVIII в. Французский адвокат Луи Д’Эрикур тогда написал: «Автор – собственник своего сочинения, и эта собственность во всех отношениях сходна с собственностью на движимое и недвижимое имущество; поэтому она должна быть вечной. Издатель является цессионарием автора и потому облечен всеми его правами. Отсюда вывод, что король имеет так же мало права отказать в привилегии или в продлении ее, как лишить своего подданного дома, которым он владел на законном основании» 9 .

Позднее, в 60-х годах того же века, во Франции разгорелся новый спор о правах авторов, который был связан с тем, что правительство предоставило бедствующим наследникам известного баснописца Лафонтена исключительное право на издание сочинений своего предка. Издатели протестовали, поскольку предоставление такого права уничтожало их собственные привилегии на сочинения этого автора, но решение осталось в силе. С тех пор во Франции интересы авторов и их наследников постепенно завоевывали в умах общественности и правителей все большее и большее признание.
Впрочем, королевская власть пока еще была склонна считать предоставление ею прав некой милостью, хотя и справедливой по отношению как к авторам, так и к издателям: «Король. признал, что привилегия есть справедливая милость, которая имеет своей целью вознаграждение за труд – если она дается автору, и обеспечение затрат и издержек – если она дается издателю» 10 . Какого-то общего закона до революции так и не было принято.

Становится понятным, почему после французской революции монополия на печатание литературных произведений не сгинула в накатившейся волне либерализации вместе с остальными королевскими привилегиями и преимуществами, а превратилась именно в право, возникновение которого не зависело от чьего-либо усмотрения. Причем право это отныне возникало у автора. Так, французские законы 90-х гг. XVIII в. последовательно гарантировали авторам драматических и литературных произведений отчуждаемое исключительное право на их использование. Закон 1793 г., в частности, предоставил автору исключительное право воспроизведения своего литературного труда в течение всей его жизни. Оно могло переходить по договору и по наследству и охранялось в течение жизни автора и 10 лет после его смерти.

Аналогичным образом развивалось во Франции и представление о праве на изобретения. Закон от 7 января 1791 г. провозгласил, что всякое изобретение или открытие есть собственность его автора. Привилегии перестали выдаваться по милости правительства. Их получение стало правом автора или его правопреемника, которое подлежало реализации при наличии соответствующих условий.

В Англии мы можем наблюдать аналогичную тенденцию, хотя идеи о защите интересов авторов появились в английском обществе и были закреплены в законодательстве даже раньше, чем во Франции. Так, известный Статут королевы Анны 1710 г., который считается первым в мире законом об авторском праве, провозгласил независящее от привилегии право автора на свое сочинение, которое он может продать издателю на 14 лет. После истечения этого срока сочинение переходит в общественное достояние. Разумеется, этот срок не мог считаться достаточным, но тем не менее важен сам принцип защиты интереса именно автора.

Как известно, США начали свою историю под юрисдикцией Великобритании. Будучи объединенными с нею общим языком, правом и отчасти культурой, они впитали те же идеи защиты авторских прав, которые будоражили умы английского общества.

Собственные законы различных штатов об охране авторских прав появились в 80-х гг. XVIII в. Их идеологом-вдохновителем стал Ноа Вэбстер, который затем передал эстафету Джэймсу Мэдисону, благодаря которому в 1787 г. в конституцию США был включен параграф, наделяющий конгресс полномочиям предоставлять защиту авторских прав и патенты на ограниченное время, чтобы служить утилитарной функции, а именно «содействовать прогрессу науки и полезных искусств». Данный параграф получил название «параграф об авторских правах» и лег в основу всего федерального законодательства США в области авторского и патентного права. Первый федеральный закон об авторском праве был принят конгрессом в 1790 г. Он предоставил авторам (не только книг, но также карт и схем) срочное отчуждаемое исключительное право на воспроизведение своих произведений.

Что же касается права на изобретения в Англии и США, то, как пишет А.А.Пиленко, английские судьи до конца XVIII в. смотрели на изобретателя как на монополиста, чьи права основаны на королевской милости. Однако в конце XVIII в. они уже однозначно признавали за ним именно право на изобретение. А американские судьи с самых первых годов действия своей конституции 1787 г. и закона о патентах 1791 г. считали патент основанным на праве изобретателя 11 .

В Германии идеи о правах автора получили свое воплощение в законодательстве Пруссии и других раздробленных германских земель только в самом конце XVIII и в XIX в. Но еще ранее, в XVIII в., юристы Турнгейзен, Фихте и другие, а также философ Кант высказывались о необходимости наделять правами именно автора. Впрочем, как отмечают Г.Ф.Шершеневич и А.А.Пиленко, их юридические конструкции страдали большими недостатками и зачастую представляли собой бесплодные попытки найти теоретическую основу в римском праве.

Что касается патентов, то немецкие исследователи долгое время не считали равнозначными права на произведения и на изобретения. И лишь когда появился запрет переводов, а позднее – запреты копировать художественные произведения и исполнять музыкальные и драматические произведения, то при таком всестороннем развитии авторского права отрицать необходимость защиты технического творчества стало невозможно. Тем не менее, только в 1877 г. был принят первый патентный закон Германии, гарантировавший автору право на патент. Вслед за этим в 1878 г. известный немецкий профессор права Колер в своей работе по немецкому патентному праву дал этому закону надежную теоретическую основу. Во всех остальных европейских и американских странах авторское и патентное право XVIII–XIX вв. прошло примерно такой же путь во многом под влиянием законодательства и доктрины в вышеуказанных странах.

Таким образом, можно наблюдать, как регулирование отношений по использованию произведений творчества и изобретений из сферы публичного права со свойственным ему в те времена дозволением соискателю привилегии открыть то или иное производство весьма стремительно перешло в сферу частного права, где превратилось в полноценное субъективное гражданское право со свойственной ему отчуждаемостью, соответствующим механизмом защиты и корреспондирующей обязанностью третьих лиц не использовать охраняемый объект вопреки общей свободе экономической деятельности. При этом данным правом как до такого перехода, так и после защищался главным образом имущественный интерес. Сначала только производителей – окупить свои вложения и получить прибыль, а впоследствии и авторов – на получение вознаграждения за свой труд. Иными словами, после описанных трансформаций исключительное право стало частным, оно отныне возникает на законом установленных основаниях и не призвано более обеспечить правообладателю возможность использования объекта, а гарантирует ему положение единственного пользователя посредством запрета другим использовать этот объект.

Дальнейшую историю права интеллектуальной собственности в XIX и XX в. достаточно будет осветить в кратком виде, показав лишь основные тенденции. После того, как за автором были признаны исключительные права на литературные и драматические произведения, открылся путь к постепенному признанию авторских прав и на другие произведения творчества: произведения изобразительного искусства, музыку, произведения архитектуры, перевод и иную переработку чужих произведений и другие, а с развитием техники – и на фотографические произведения, фильмы, сообщения радио- и телепередач, программы для ЭВМ.

Особое внимание здесь следует обратить на появление в XX в. так называемых исключительных смежных прав: исполнителей – на свои исполнения, производителей фонограмм – на сделанные ими записи звуков, организаций эфирного и кабельного вещания – на передачу своего сигнала. Дело в том, что если в деятельности исполнителя мы еще видим некий творческий элемент или, во всяком случае, некое особое присущее ему мастерство, то деятельность студий звукозаписи и телекомпаний – это результат организационных усилий и вложения денежных средств. Тем не менее данные объекты в национальных законах и международном праве прочно заняли свое место рядом с другими объектами интеллектуальной собственности.

Следующая тенденция – развитие международного правового регулирования, которое шло по следующим направлениям:

• заключение международных договоров, направленных на преодоление территориальных пределов действия авторских и смежных прав, посредством которых была обеспечена охрана иностранных произведений (Бернская конвенция об охране литературных и художественных произведений 1886 г., Всемирная конвенция об авторском праве 1952 г., Римская конвенция об охране интересов исполнителей, производителей фонограмм и органов вещания 1961 г. и др.);
• заключение международных договоров, направленных на унификацию национальных законов и введение в разных странах сходных правил охраны объектов интеллектуальной собственности (например, Парижская конвенция по охране промышленной собственности 1883 г., Соглашение о торговых аспектах прав интеллектуальной собственности 1994 и др.);
• соглашения, облегчающие испрашивание правовой охраны сразу в нескольких государствах (Договор о патентной кооперации 1970 г., Мадридское соглашение о международной регистрации знаков 1891 г. и др.);
• создание международных организаций, обеспечивающих единую международную политику в сфере правовой охраны интеллектуальной собственности, администрацию международных договоров, осуществление международных регистрационных процедур (Всемирная организация по охране интеллектуальной собственности, Европейское патентное ведомство и др.).

Еще одной тенденцией дальнейшего развития права интеллектуальной собственности в XIX–XX в. стало постепенное признание и закрепление личных неимущественных прав автора (права считаться автором, права на указание своего имени, права на обнародование, права на защиту произведений от искажений). Надо заметить, что уже в эпоху привилегий авторы хотя и не помышляли требовать себе имущественных прав, но тем не менее выражали свое неудовольствие случаями искажения текстов. Г.Ф.Шершеневич приводит слова Лютера, который, выражая неудовольствие от кражи и несанкционированной печати его рукописи, затем добавляет: «С этим злом можно было бы еще помириться, если бы только мои книги не печатались с такими ошибками и так безобразно» 12 . Поэтому закрепление за ними исключительного права конечно же не могло не привести и к обеспечению защиты их неимущественных интересов посредством признания и охраны личных неимущественных прав.

Надо, впрочем, заметить, что не во всех странах такое признание одинаково по своему оформлению и силе. Например, в США традиционно считают, что эти права не относятся к интеллектуальной собственности и вполне могут защищаться общими нормами о защите нематериальных благ.

Другой тенденцией дальнейшего развития права интеллектуальной собственности, конечно же, стало совершенствование юридической техники и механизма защиты: разрабатываются условия охраноспособности объектов, процедуры регистрации части из них, определяются наиболее адекватные способы защиты, соответствующие частному характеру правоотношений и существу охраняемого объекта (предъявление иска к нарушителю, взыскание с него убытков или компенсации в пользу правообладателя), вводятся нормы договорных отношений по распоряжению исключительным правом и т.д.

Наконец, нельзя также не упомянуть про постепенное увеличение срока охраны произведений, который сегодня достиг времени жизни автора и 70 после его смерти, утратив тем самым всякую связь с изначальной целью обеспечения имущественных интересов самого автора и его наследников.

Нельзя обойти вниманием историю отечественного права интеллектуальной собственности. Она началась с большой задержкой, обусловленной отсутствием читающей публики, отечественной литературы и промышленности, то есть тех социальных условий, при которых в Европе постепенно происходит признание авторских и патентных прав. Однако, как мы увидим, заимствуя европейские взгляды и опыт, Россия достаточно быстро догнала другие государства в развитии своего права интеллектуальной собственности.

Как известно, первый русский книгопечатник Иван Федоров открыл свой печатный двор в Москве в середине XVI в., однако печатное дело было встречено соотечественниками совсем неблагожелательно. Переписчики обвинили Федорова в волшебстве и видели в этом руку дьявола. Типография была сожжена, и ему пришлось перебраться в Литву.

Первые государственные акты поощрения печатного дела и изобретательства появились только в эпоху Петра I. Они были весьма бессистемны, непоследовательны, неопределенны в части своего объекта и зачастую имели своим основанием хорошее служение государству. Например, привилегия 1700 г. была выдана голландцу Тесенгу на исключительный ввоз книг и карт в Россию «за учиненные великому русскому посольству верные службы». А в 1701 г. Петр Первый отблагодарил Иоганна Григория, который по предложению императора открыл в Новонемецкой слободе аптеку, тем, что запретил другим открывать аптеки в этой слободе.

Печатное же дело и вовсе было делом государственным. Так, государство явно покровительствовало Академии наук, которая страдала от того, что ее книги перепечатывались за рубежом и впоследствии ввозились в Россию. По просьбе академии такой ввоз был запрещен. Более того, в уставе академии был подписан запрет третьим лицам перепечатывать изданные ею книги. Но поскольку частных типографий, вплоть до последней четверти XVIII в., не существовало, то такого вида поддержки книгопечатания, как привилегии на печать, мы в петровскую эпоху не видим.

Постепенно пришло понимание того, что привилегия есть средство вознаграждения изобретателя и промышленника за их труд и инвестиции. Первой привилегией с таким смыслом следует считать привилегию 1749 г., выданную купцам Сухареву и Беляеву на открытие красочного завода. Ею также была удовлетворена их просьба оградить производственные секреты от передачи посторонним людям. А уже в 1752 г. Ломоносову была выдана привилегия на изготовление разноцветных стекол, бисера, стекляруса и других галантерейных вещей, «дабы он, Ломоносов, как первый в России тех вещей секрета сыскатель, за понесенный им труд удовольствие иметь мог: того ради впредь от нынешнего времени 30 лет никому другим в заведении тех фабрик дозволения не давать».

В 1771 и 1776 гг. были выданы первые привилегии на печатание книг первым частным типографиям Гартунга и Вейтбрехта-Шнора с запретом всем остальным печатать изданные ими книги. Но имущественные интересы авторов пока еще вознаграждались лишь индивидуальными наградами и премиями.

Однако, как указывает А.А.Пиленко, на рубеже XVIII–XIX вв. проявилось негативное отношение русских правителей к любым монополиям: с 1797 по 1811 г. не было выдано ни одной привилегии на изобретения 13 . Тем не менее после обсуждения одного из непростых дел о выдаче одной из привилегий правительство решило покончить с полнейшей неопределенностью в этом вопросе и разработать условия и правила их выдачи. По результатам такой работы в 1812 г. Александр I утвердил Манифест о привилегиях на изобретения, которым устанавливался явочный порядок их выдачи. Манифест стал первым отечественным нормативным актом, признающим заслуги изобретателей и дающим им возможность попросить привилегию на свое изобретение при условии его опубликования. А в 1833 г. был принят новый закон о привилегиях, установивший предварительное рассмотрение изобретений и не вполне еще конкретизированное требование новизны.

Впрочем, несмотря на такую законодательную активность, выдача привилегий все еще считалась милостью государя и не являлась обязанностью государства. Кроме того, ими все еще иногда вознаграждались промышленники и торговцы просто за понесенные ими затраты или за внедрение чужих заграничных изобретений.

Однако вслед за Европой постепенно приходит понимание того, что правом на результат умственной деятельности должен наделяться именно автор. Так, уже в цензурном уставе 1828 г. и в приложенном к нему Положении о правах сочинителей было впервые зафиксировано исключительное право авторов со сроком его действия в течение их жизни, а для наследников – 25 лет после смерти автора. Затем, в 1830 г., был принят закон «О правах сочинителей, переводчиков, издателей», которым авторское право было определено как право собственности. В этот же раздел оно было помещено при издании свода законов Российской Империи в конце 1887 г. (т. X, ч. 1, ст. 420).

Нельзя сказать, что появление этих соображений о защите имущественных интересов авторов в нашем обществе были вызваны вопросом о полной отмене привилегий печатать книги, как это было в Западной Европе. Скорее, речь идет о признании заслуг творцов и о заимствовании идей из европейского права. Однако если говорить о патентном праве, то, как и в Европе, мы со второй четверти XIX в. наблюдаем все большее отторжение системы выдачи весьма неопределенных и широких монополий, которые выдавались промышленникам за внедрение в России ранее известного решения. В итоге законом 1870 г. было установлено право изобретателя или его правопреемника получить привилегию только на новое изобретение в мировом понимании новизны. С этих пор привилегии окончательно перестают пониматься как милость государя или акт поддержки того или иного ремесла, предприятия.

В дальнейшем развитие отечественного права интеллектуальной собственности в целом следовало упомянутым выше общемировым тенденциям, за исключением некоторых особенностей советского периода, в котором ввиду отсутствия частного бизнеса и конкуренции авторские и патентные права не могли пониматься как средство защиты инвестиций, а понимались только как средство признания заслуг автора.

Очерк об общих тенденциях в развитии права интеллектуальной собственности будет неполным, если не описать хотя бы в общих чертах, интересы которые влияли на развитие законодательства о товарных знаках. Стараясь отличить свой товар от похожих товаров других лиц, производители издревле применяли некие условные обозначения, обеспечивавшие распознавание их товара на рынке. Эти обозначения являлись для потребителей зашифрованной информацией о качестве и характерных свойствах товара конкретного производителя, его репутации. Потребители выбирали именно этот товар по известному им знаку, руководствуясь памятью, ожиданиями, потребностями и желаниями.

Признавая, что, во-первых, защита таких знаков необходима производителю для того, чтобы никто не мог выдавать свои товары за товары этого производителя, а во-вторых, что она соответствует интересам потребителей, законодатели разных стран объявили о запрете всем третьим лицам несанкционированно их использовать. Со временем, в связи с увеличением числа товарных знаков, условием действия такого запрета стала государственная регистрация товарного знака. Законодательство о знаках особенно активно развивалось во времена подъема производства и развития товарооборота. Так, именно в последней трети XIX в. во многих самых развитых странах были приняты законы об охране товарных знаков: во Франции в 1857 г., в США в 1881, в Великобритании в 1883, Германии в 1894, а в России в 1896 г. Законы подробно регламентировали приобретение, использование и защиту товарных знаков. Становилось больше видов знаков, определялась процедура регистрации обозначений.

Предпринимателю при условии государственной регистрации или иного публичного акта признания товарного знака предоставляется монопольное срочное право на его использование на территории страны с возможностью неограниченного продления этого срока. Государственная регистрация товарных знаков производится по явочной (например, Италия) или проверочной (подавляюще большинство стран) системе и сопровождается их публикацией. Нарушением права на товарный знак является использование другим лицом знака, имеющего тождество или сходство с охраняемым товарным знаком, в отношении аналогичных товаров. Со временем также получили охрану и так называемые знаки обслуживания, предназначенные для индивидуализации услуг. По требованию обладателя права на товарный знак и знак обслуживания нарушение его права может быть пресечено властью государства, а нарушитель привлечен к ответственности как уголовной, так и гражданской.

Со временем пришло понимание того, что известность товарного знака сама по себе является значимым активом, а знак может нести не только информацию, но и некий образ, идею, ассоциации, побуждающие купить товар данного производителя даже тех потребителей, которые ранее вообще ничего не слышали о его качестве. В дело пошли такие инструменты, как реклама и маркетинг, которые стали объектом отдельных инвестиций. В результате в современном мире товарный знак стал средством преобразования стараний, добросовестности и инвестиций производителя в потребительский спрос, который при умелом ведении дел с прибылью возвращает все вложения. Иными словами, товарный знак несет в себе информацию для потребителей, полноту, ценность и известность которой сформировал сам правообладатель, а потому он и только он заслуживает извлечения дохода от признания его товара потребителями.

Таким образом, право на товарный знак в современном его понимании справедливо защищает результаты труда и инвестиций, которые воплощены в нематериальном объекте (некоем обозначении) подобно тому, как патентное и авторское право защищают результаты творческого труда и финансовых вложений от их заимствования.

Правам на товарные знаки посвящена значительная часть упомянутой выше Парижской конвенции по охране промышленной собственности. Существует множество других международных соглашений об основных принципах их охраны. В конце XIX в. была введена и сегодня активно применяется так называемая Мадридская система международной регистрации знаков.

Современную эпоху развития права интеллектуальной собственности можно охарактеризовать кризисными явлениями, связанными с появлением новых общественных интересов, которым исключительные права явно противоречат. Так, в сфере регулирования авторского права наблюдаются протесты против ограничений в свободном распространении произведений и информации. С появлением Интернет и различных цифровых технологий возникли широкие возможности такого распространения, и они фактически сделали нормой свободное безвозмездное использование объектов авторского права в личных целях, а защиту от таких нарушений – неэффективной. Новые механизмы защиты (например, ответственность провайдеров интернет-услуг, ужесточение ответственности) вряд ли способны переломить ситуацию.

В сфере регулирования патентного права мы видим отторжение патентов в случаях, когда они выданы на социально значимые изобретения (например, на лекарственные средства от болезней, считавшихся ранее неизлечимыми) и влекут удорожание таких запатентованных продуктов. В области защиты товарных знаков не прекращаются споры о том, вправе ли правообладатель контролировать ввоз своей продукции на рынок данной страны и тем самым на рынках разных стран вести разную ценовую политику, наделять свои продукты разным качеством?.
Данные вопросы еще ждут своего решения.

Список литературы

1. Пиленко А.А. Право изобретателя. М.: Статут, 2001.
2. Покровский И.А. Указ. соч.
3. Шершеневич Г.Ф. Авторское право на литературные произведения. Казань: Типография императорского ун-та, 1891.
4. Хохлов В.А. Авторское право: законодательство, теория, практика. М.: Издательский дом «Городец», 2008.