Ст 21 ук рф судебная практика

Содержание:

Статья 21. Невменяемость

СТ 21 УК РФ.

1. 1. Не подлежит уголовной ответственности лицо, которое во время совершения общественно
опасного деяния находилось в состоянии невменяемости, то есть не могло осознавать фактический
характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими вследствие хронического психического расстройства, временного психического расстройства, слабоумия либо
иного болезненного состояния психики.

2. Лицу, совершившему предусмотренное уголовным законом общественно опасное деяние
в состоянии невменяемости, судом могут быть назначены принудительные меры медицинского
характера, предусмотренные настоящим Кодексом.

Комментарий к Ст. 21 Уголовного кодекса

1. Нахождение лица в состоянии вменяемости в момент совершения преступления является третьим обязательным признаком субъекта. В уголовном законе вменяемость определяется отрицательно — через раскрытие противоположного понятия невменяемости.

В уголовном праве существует презумпция вменяемости, согласно которой лицо предполагается вменяемым до тех пор, пока противное не будет доказано. Презумпция, следовательно, опровержима.

Невменяемость раскрывается через совокупность трех юридических значимых критериев невменяемости.

2. Медицинский критерий невменяемости предполагает наличие у лица хронического психического расстройства, временного психического расстройства, слабоумия либо иного болезненного состояния психики.

Юридический критерий невменяемости связан с тем, что заболевание оказывает влияние на поведение человека, т.е. вследствие имеющегося заболевания лицо не могло осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) (интеллектуальный вариант критерия) либо альтернативно руководить ими (волевой вариант критерия). Следует обратить внимание на степень выраженности юридического критерия: лицо должно быть полностью лишено способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими.

Темпоральный критерий невменяемости заключен в словах «во время совершения общественно опасного деяния». Состояние невменяемости устанавливается в связи с конкретным деянием, вменяемым лицу; лицо, находившееся в состоянии вменяемости в момент совершения преступления, но впоследствии заболевшее психическим расстройством, лишающим его возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, подлежит освобождению от наказания (ст. 81 УК) и в случае выздоровления может понести впоследствии уголовную ответственность за ранее совершенное преступление.

3. Лицо, совершившее общественно опасное деяние в состоянии невменяемости, не является субъектом преступления; содеянное им не признается преступлением. Юридические следствия невменяемости предусмотрены ч. 2 статьи и главой 15 УК.

Ст 21 ук рф судебная практика

Режим работы:
Понедельник, Вторник, Среда, Четверг

Пятница с 8-00 до 16-00

( обед с 12-00 до 12-48)

Судебная практика по уголовным делам за 4-й квартал 2012 года

Вопросы квалификации и назначения наказания

Лицо, у которого психическое расстройство, лишающее его возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, наступило после совершения преступления, освобождается от наказания, а не от уголовной ответственности

По постановлению суда Д. был освобожден судом от уголовной ответственности и от наказания за совершение общественно опасного деяния, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, к нему были применены принудительные меры медицинского характера в виде принудительного лечения в стационаре специализированного типа.

Судебной коллегией по уголовным делам Алтайского краевого суда постановление суда было отменено с направлением дела на новое судебное разбирательство по следующим основаниям.

Из заключения стационарной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы от 12.01.2011 г. следует, что у Д. в период совершения инкриминируемого ему деяния признаков какой-либо психопатологии не выявлено, однако после совершенного правонарушения у Д. развилось временное болезненное расстройство психической деятельности в форме острого полиморфного психотического расстройства с симптомами шизофрении. Эксперты указали, что Д. представляет особую опасность для общества, в связи с чем нуждается в принудительном лечении в психиатрическом стационаре специализированного типа с интенсивным наблюдением до выхода из болезненного состояния, с последующим решением экспертных вопросов.

Согласно выводам стационарной комплексной судебной психолого- психиатрической экспертизы от 01.07.2011 г., проведенной в ходе судебного разбирательства, у Д. не выявлено в период инкриминируемого деяния признаков какой-либо психопатологии. Временное болезненное расстройство психической деятельности в форме острого полиморфного психического расстройства с симптомами шизофрении развилось у Д. после совершенного правонарушения. Испытуемый нуждается в принудительном лечении в психиатрическом стационаре специализированного типа до выхода из болезненного состояния, с последующим решением экспертных вопросов.

В соответствии с ч. 1 ст. 21 УК РФ не подлежит уголовной ответственности лицо, которое во время совершения общественно опасного деяния находилось в состоянии невменяемости. Лицу, совершившему предусмотренное уголовным законом общественно опасное деяние в состоянии невменяемости, судом могут быть назначены принудительные меры медицинского характера.

В соответствии с ч. 1 ст. 81 УК РФ лицо, у которого после совершения преступления наступило психическое расстройство, лишающее его возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, освобождается от наказания, а лицо, отбывающее наказание, освобождается от дальнейшего его отбывания. Таким лицам суд может назначить принудительные меры медицинского характера.

Исходя из указанных норм закона, совершение преступления в состоянии невменяемости и наступление состояния невменяемости после совершения преступления влечет для лица разные последствия, предусмотренные уголовным законом.

Так, лицо, совершившее общественно опасное деяние в состоянии невменяемости не подлежит уголовной ответственности в соответствии с ч.1 ст. 21 УК РФ, и ему не может быть назначено уголовное наказание.

Лицо, у которого психическое расстройство, лишающее его возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, наступило после совершения преступления, может впоследствии, после выздоровления, подлежать уголовной ответственности и наказанию, если не истекли сроки давности, предусмотренные статьями 78, 83 УК РФ (ч. 4 ст. 81 УК РФ).

Согласно ч. 1 ст. 443 УПК РФ суд, признав доказанным, что деяние, запрещенное уголовным законом, совершено лицом в состоянии невменяемости, или что у этого лица после совершения преступления наступило психическое расстройство, делающее невозможным назначение наказания или его исполнение, суд выносит постановление в соответствии со статьями 21 и 81 УК РФ об освобождении этого лица от уголовной ответственности или от наказания и о применении к нему принудительных мер медицинского характера.

По настоящему делу суд, признав, что у Д. наступление психического расстройства произошло после совершения преступления, должен был принять решение об освобождении его от наказания за совершение общественно опасного деяния, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, а не от уголовной ответственности.

Суд же неправильно применил уголовный закон, указав, что освобождает Д. от уголовной ответственности и наказания.

Кассационное определение по делу № 22-6293/2011

Постановление суда об условно-досрочном освобождении отменено в связи с неверным определением судом срока, на которое лицо освобождается условно-досрочно

По приговору суда от 18.02.2010 г. Б. осуждён по ч. 1 ст. 161 УК РФ к 3 годам 3 месяцам лишения свободы.

Осужденный в порядке ст. 79 УК РФ обратился в суд с ходатайством об условно-досрочном освобождении, которое судом было удовлетворено, постановлено освободить Б. от отбывания наказания, назначенного по приговору от 18.02.2010 г. условно-досрочно на не отбытый срок в 6 месяцев 04 дня.

Рассматривая дело в кассационном порядке, судебная коллегия указала, что постановление суда не может быть признано законным и обоснованным.

В соответствии с ч. 2 ст. 297 УПК РФ решение суда признается законным, обоснованным и справедливым, если оно принято в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и основано на правильном применении уголовного закона.

Из представленных материалов дела, а именно из приговора суда от 18.02.2010 г. в отношении Б., справки о не отбытом Б. сроке наказания усматривается, что на момент рассмотрения материалов дела в суде не отбытое осужденным Б. наказание составляло 1 год 6 месяцев 4 дня.

В связи с тем, что выводы суда, изложенные в постановлении об условно-досрочном освобождении, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, данное судебное решение было отменено с направлением материалов на новое судебное рассмотрение.

Кассационное определение № 22-6323/2011

Решение суда о назначении наказания в максимально возможном размере, без учета установленных смягчающих обстоятельств, изменено со смягчением наказания

По приговору суда Ч. был осужден по ч. 3 ст. 30, п.п. «а,б» ч. 2 ст. 228.1 УК РФ к 9 годам лишения свободы.

В качестве смягчающих наказание обстоятельств суд признал частичное признание вины, молодой возраст, положительную характеристику, наличие малолетнего ребенка, состояние его здоровья.

Постановлением судьи Верховного Суда РФ возбуждено надзорное производство по надзорной жалобе осужденного Ч., в которой он просил смягчить наказание, т.к. оно назначено с учетом требований ч. 3 ст. 66 УК РФ в максимальном размере без учета смягчающих обстоятельств.

Президиум Алтайского краевого суда при рассмотрении дела в надзорном порядке внес изменения в приговор, указав следующее.

С учетом осуждения Ч. за покушение на совершение преступления суд при назначении наказания должен был учитывать как требования ст. 60 УК РФ, так и требования ч. 3 ст. 66 УК РФ о том, что срок наказания за покушение на преступление не может превышать трех четвертей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК РФ за оконченное преступление.

Суд назначил осужденному 9 лет лишения свободы из 12 лет, предусмотренных санкцией ч. 2 ст. 228.1 УК РФ, то есть назначил максимально возможное в данном случае наказание.

При этом, в нарушение требований ст. 60 УК РФ, без надлежащей оценки остались установленные судом смягчающие наказание обстоятельства: частичное признание вины осужденным, молодой возраст, положительная характеристика, наличие малолетнего ребенка, состояние его здоровья.

Принимая во внимание требования статей 6 и 60 УК РФ, президиум смягчил назначенное Ч. наказание по ч. 3 ст. 30, п.п. «а,б» ч. 2 ст. 228.1 УК РФ до 8 лет 10 месяцев лишения свободы.

Постановление президиума по делу № 44у-211/2011

Нарушения уголовно-процессуального закона

Постановление суда об отмене условного осуждения и исполнении наказания, назначенного по приговору, отменено как принятое с нарушением норм уголовно-процессуального закона

По приговору суда от 16 сентября 2009 г. И. признана виновной в незаконном приобретении, хранении в целях сбыта и сбыте наркотических средств, а также ядовитого вещества, не являющегося наркотическим средством или психотропным веществом, совершенном 02 апреля 1996 г., и осуждена по ч. 2 ст. 228 УК РФ (в редакции закона от 13 июня 1996 г.), ч. 1 ст. 234 УК РФ (в редакции закона от 08 декабря 2003 г.), с применением ст. 40 УК РСФСР к 2 годам 6 месяцам лишения свободы, в соответствии со ст. 44 УК РСФСР наказание постановлено считать условным, с испытательным сроком в 1 год.

Дело было рассмотрено судом в отсутствие И. на основании ч. 5 ст. 247 УПК РФ в связи с ее уклонением от явки в суд и нахождением длительное время (с 1996 года) в розыске.

Для исполнения приговор был направлен начальнику УИИ г. Бийска УФСИН РФ по Алтайскому краю по последнему известному месту жительства осужденной.

28 декабря 2009 г. начальником уголовно-исполнительной инспекции в суд было направлено представление для решения вопроса об отмене И. условного осуждения и направления ее в исправительную колонию для отбывания назначенного судом наказания в виде 2 лет 6 месяцев лишения свободы.

Суд удовлетворил данное ходатайство, мотивировав свое решение тем, что осужденная в судебное заседание не явилась, по указанному в приговоре адресу не проживает в течение 7 лет, регистрации в г. Бийске не имеет, оперативно-розыскными мероприятиями местонахождение И. не установлено, что дает основание сделать вывод, что она скрывается от контроля уголовно-исполнительной инспекции.

В надзорном порядке постановление суда было отменено по следующим основаниям.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 45 и п. 46 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 января 2007 г. № 2 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания», при применении условного осуждения после провозглашения приговора председательствующий разъясняет осужденному значение испытательного срока и предупреждает о последствиях совершения им в течение испытательного срока нового преступления или систематических нарушений общественного порядка, а также нарушения возложенных на него обязанностей, если таковые возлагались.

В соответствии с требованиями закона вопрос об отмене условного осуждения разрешается только в присутствии лица, в отношении которого принимается такое решение, за исключением случая, когда подтверждено, что условно осужденный скрылся от контроля.

Как видно из представленных материалов, дело по первой инстанции было рассмотрено судом в отсутствие И. на основании ч. 5 ст. 247 УПК РФ в связи с ее уклонением от явки в суд и нахождением в розыске.

Для исполнения приговор был направлен начальнику УИИ г. Бийска УФСИН РФ по Алтайскому краю по последнему известному месту жительства осужденной, по которому она, согласно материалам дела, не проживает на протяжении 7 лет.

В представленных материалах отсутствуют какие-либо данные о том, что И. была уведомлена о состоявшемся в отношении нее обвинительном приговоре, а также, что ей разъяснялись значение испытательного срока и последствия совершения ею в течение испытательного срока нового преступления или систематических нарушений общественного порядка, а также нарушения возложенных на нее обязанностей .

В материалах дела также отсутствуют какие-либо данные, что И. была уведомлена о постановке ее на учет в уголовно-исполнительной инспекции, и ей разъяснялся порядок отбывания условного наказания.

При таких обстоятельствах нельзя признать обоснованным вывод суда о том, что И. скрывается от контроля уголовно-исполнительной инспекции, в связи с чем постановление было отменено президиумом краевого суда с направлением материала на новое судебное разбирательство.

Постановление президиума по делу № 44у-239/2011

В соответствии с п. 2 ч. 5 ст. 355 УПК РФ не подлежат обжалованию в кассационном порядке вынесенные в ходе судебного разбирательства определения или постановления об удовлетворении или отклонении ходатайств участников судебного разбирательства

Уголовное дело в отношении Я. и других подсудимых находилось в производстве районного суда.

Постановлением суда от 28 сентября 2011 г. при назначении судебного заседания срок содержания Я. под стражей был продлен до 16 марта 2012 г.

10 октября 2011 г. в ходе судебного заседания защитником подсудимого Я. было заявлено ходатайство об изменении меры пресечения в виде заключения под стражу на подписку о невыезде, так как потерпевшая допрошена в судебном заседании.

Постановлением суда от 10 октября 2011 г. в удовлетворении ходатайства об изменении Я. меры пресечения отказано, так как обстоятельства, послужившие основанием для ее избрания, не изменились.

Защитник подсудимого обратился в суд с кассационной жалобой на вышеуказанное постановление.

Данная жалоба была принята судом к производству и направлена в кассационную инстанцию краевого суда.

При рассмотрении жалобы адвоката судебная коллегия указала следующее.

Читайте так же: Субсидия на коммунальные услуги матерям одиночкам

Согласно ч. 4 ст. 255 УПК РФ решение суда о продлении срока содержания подсудимого под стражей может быть обжаловано в кассационном порядке.

По настоящему делу судом принято решение об отказе в удовлетворении ходатайства об изменении меры пресечения подсудимому Я. на подписку о невыезде и надлежащем поведении.

В соответствии с п. 2 ч. 5 ст. 355 УПК РФ не подлежат обжалованию в кассационном порядке определения или постановления, вынесенные в ходе судебного разбирательства, об удовлетворении или отклонении ходатайств участников судебного разбирательства.

В данном случае промежуточное решение суда об отказе в удовлетворении ходатайства об изменении меры пресечения не подлежит самостоятельному обжалованию, законность и обоснованность данного решения суда может быть проверена вышестоящей судебной инстанцией при обжаловании окончательного судебного решения по делу.

При таких обстоятельствах судебная коллегия прекратила кассационное производство по данной жалобе адвоката.

Кассационное определение по делу № 22-6930/2011

Вопрос об отмене условного осуждения разрешается только в присутствии лица, в отношении которого принимается такое решение, за исключением случая, когда подтверждено, что условно осужденный скрылся от контроля

По приговору суда Р. осужден по п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ к 2 годам лишения свободы, условно, с испытательным сроком в 2 года; на осужденного возложены дополнительные обязанности.

Во время исполнения приговора начальник уголовно-исполнительной инспекции обратился в суд с представлением об отмене условного осуждения Р. и исполнении назначенного по приговору наказания в связи с невыполнением осужденным возложенных на него судом обязанностей и систематическим совершением административных правонарушений.

Суд удовлетворил представление начальника инспекции, мотивировав свое решение тем, что Р. в период испытательного срока систематически нарушал общественный порядок, за что привлекался к административной ответственности, не выполнил возложенную на него судом обязанность и не прошел обследование у врача нарколога на предмет выяснения вопроса о необходимости лечения от алкоголизма.

Президиумом Алтайского краевого суда постановление отменено в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона, допущенным судом при рассмотрении представления.

Как видно из материалов дела, Р. был надлежаще извещен о времени и месте рассмотрения представления об отмене в отношении него условного осуждения, о чем свидетельствует его расписка, однако в судебное заседание не явился по неизвестной причине. Суд рассмотрел представление инспекции в его отсутствие. Принимавший участие в судебном заседании защитник против рассмотрения дела в отсутствие Р. не возражал.

Согласно ч. 6 ст. 190 УИК РФ скрывающимся от контроля признается условно осужденный, место нахождения которого не установлено в течение более 30 дней.

В материалах дела отсутствуют доказательства, свидетельствующие о том, что Р. скрылся от контроля, и место его пребывания неизвестно более 30 дней.

В соответствии с ч. 1 ст. 15 УПК РФ уголовное судопроизводство на всех его стадиях осуществляется на основе состязательности сторон, что предполагает предоставление сторонам равных процессуальных возможностей по отстаиванию своих прав и законных интересов.

С учетом вышеизложенного, рассмотрение материала об отмене условного осуждения в отношении Р. без его участия свидетельствует о нарушении конституционных прав осужденного, его права на защиту. Материалы дела были направлены на новое судебное рассмотрение.

Постановление президиума по делу № 44у-222/2011

В силу положений ч. 3 ст. 125 УПК РФ судья обязан обеспечить своевременное извещение заинтересованных лиц о месте, дате и времени судебного заседания, в том числе и подозреваемого, обвиняемого в случае подачи жалобы в их интересах защитником либо законным представителем

В районный суд в порядке ст. 125 УПК РФ с жалобой в защиту интересов обвиняемого К. обратилась адвокат Г., которая просила признать незаконным постановление следователя, отказавшего в удовлетворении ходатайства об изготовлении фотокопии и выписки из заключения эксперта.

Постановлением суда жалоба адвоката оставлена без удовлетворения.

Судебной коллегией по уголовным делам Алтайского краевого суда постановление отменено в связи с нарушением судьей при рассмотрении жалобы требований уголовно-процессуального закона.

В соответствии с положениями ст. 125 УПК РФ постановление следователя об отказе в возбуждении уголовного дела, о прекращении уголовного дела, а равно иные его решения и действия (бездействие), которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию, могут быть обжалованы в районный суд по месту производства предварительного расследования.

Несоблюдение данного положения закона ведет к нарушению конституционного положения об осуществлении судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон, закрепленного в ч. 3 ст. 123 Конституции РФ, согласно которому суд по каждому делу обязан обеспечить равенство прав участников судебного разбирательства.

В соответствии с ч. 4 ст. 7 УПК РФ постановление судьи, вынесенное по результатам рассмотрения жалобы, должно быть законным, обоснованным и мотивированным. Постановление может быть признано таковым, если оно вынесено в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, основано на правильном применении закона, а также на исследованных материалах с проверкой доводов, приведенных заявителем.

Данные требования закона не были должным образом выполнены судьей при рассмотрении жалобы адвоката, поданной в интересах обвиняемого К.

Как видно из представленных материалов дела, сведений о том, что обвиняемый К. был извещен о месте, дате и времени судебного заседания по рассмотрению поданной в его защиту адвокатом Г. жалобы в порядке ст. 125 УПК РФ, не имеется.

При таких обстоятельствах состоявшееся по жалобе судебное решение не может быть признано законным и обоснованным, постановление суда было отменено с направлением материалов на новое судебное разбирательство.

Кассационное определение по делу № 22к-6874/2011

Постановление мирового судьи о прекращении дела в связи с отсутствием в действиях обвиняемого состава преступления отменено в надзорном порядке по основанию нарушения прав потерпевшего

К.С. обратилась к мировому судье с заявлением о привлечении к уголовной ответственности по ч. 1 ст. 115 УК РФ Л., который умыш ленно причинил ей легкий вред здоровью.

В судебное заседание потерпевшая К.С., надлежащим образом извещенная о дате, месте и времени рассмотрения дела, не явилась.

Мировой судья, руководствуясь ч. 3 ст. 249 УПК РФ, принял решение о прекращении уголовного дела по тем основаниям, что частный обвинитель К.С. была надлежащим образом извещена о времени и месте рассмотрения дела, однако в судебное заседание не явилась, документы, подтверждаю щие уважительность причин своей неявки, не представила.

Президиум краевого суда не согласился с данным решением мирового судьи.

Согласно ч. 1 ст. 249 УПК РФ судебное разбирательство происходит при участии потерпевшего и (или) его представителя.

В соответствии с ч. 1 ст. 45 УПК РФ по постановлению мирового судьи в качестве представителя потерпевшего могут быть допущены один из близких родственников потерпевшего либо иное лицо, о допуске которого ходатайствует потерпевший.

В соответствии с ч. 3 ст. 249 УПК РФ по уголовным делам частного об винения неявка потерпевшего без уважительных причин влечет за собой пре кращение уголовного дела по основанию, предусмотренному п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ.

Между тем, как следует из материалов настоящего дела, принимая решение о пре кращении уголовного дела в связи с неявкой частного обвинителя в суд, мировой судья не располагал сведениями о причинах неявки частного обвинителя К.С. в судебное заседание. Как следует из протокола, в судебном заседании присутствовал представитель частного обвинителя К.З., предъявившая доверенность на право представления интересов К.С., однако мировым судьей вопрос о допуске ее в качестве представителя потерпевшей не решался, вопрос о причине неявки в судебное заседание К.С. не выяснялся.

Таким образом, мировым судьей при принятии решения были допущены фундаментальные нарушения уголовно- процессуального закона, ущемляющие право частного обвинителя на участие в судебном разбирательстве, лишившие его возможности осуществления прав, гарантированных уголовно-процессуальным законом, на справедливое судебное разбирательство на основе принципа состязательности и равноправия сторон.

Постановление президиума по делу № 44у-209/2011

К. осужден по приговору суда от 26 апреля 2010 г. по ч. 3 ст. 30, п. «б» ч. 2 ст. 228.1 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы.

Адвокат Г., защищавший интересы К. по назначению суда, обратился с заявлением об оплате труда.

Судья удовлетворил его заявление и на основании ст. 132 УПК РФ взыскал процессуальные издержки с осужденного К.

Президиумом Алтайского краевого суда постановление судьи было отменено в части взыскания процессуальных издержек по следующим основаниям.

Проблема невменяемости в уголовном праве (статья помощника прокурора г. Шахты Пестовской Е.В.)

Проблема невменяемости является основной проблемой не только уголовного права, но и судебной психиатрии. Развитие учения о невменяемости возможно лишь в тесной связи философских, правовых и психологических положений с клиническими психиатрическими воззрениями на психические заболевания.
Важнейшим условием правильного решения проблемы невменяемости, как в теоретическом, так и в практическом плане, является научно-материалистическое понимание психической деятельности и, прежде всего, той ее стороны, которая выражается в произвольных поступках и действиях (волевые проявления).
Не менее важно и соответствие уголовно-правовых норм невменяемости естественнонаучным данным о процессах нормальной и патологической психической деятельности. Вменяемость является предпосылкой вины. В соответствии с основными положениями уголовного законодательства уголовную ответственность за совершенное деяние могут нести только физические лица, являющиеся вменяемыми. Только сознательный характер поступков и действий лица делает его ответственным за то, что он совершает, а закон вправе потребовать от него совершения тех или иных действий или, наоборот, воздержания от них.
Детерминированность поведения человека условиями внешнего мира, как и его внутренними побуждениями, не предопределяет фатально его действий ввиду активной роли сознания и способности человека регулировать свое поведение. «Волевое действие человека всегда опосредовано более или менее сложной работой его сознания.»(1). Интеллектуальный процесс, включаясь в волевой акт, превращает его в действие, опосредованное мыслью. Отсюда вытекает сознательный характер волевых действий, т. е. осознание последствий своего поступка.
Условия вменяемости и невменяемости, связанные с состоянием психического здоровья человека, получают свое естественнонаучное обоснование в данных физиологии высшей нервной деятельности. Положения трудов И.П. Павлова о произвольных действиях человека и роли второй сигнальной системы как высшего регулятора человеческого поведения особенно важны для рассмотрения данной проблемы. При дальнейших исследованиях П.К. Анохина, Н.А. Бернштейна, И.С. Бериташвили и др. в области нейрофизиологии были получены данные, конкретизирующие наши представления о материальном субстрате произвольной деятельности, о физиологической основе психической деятельности, психической активности и способности человека прогнозировать свои поступки при взаимодействии с окружающей средой. С точки зрения естественнонаучного обоснования способности к вменению большое значение имеют исследования физиологических механизмов системной деятельности головного мозга, участвующих в осуществлении активных действий, их коррекции в процессе выполнения и в предвидении еще не совершенного действия. Это – афферентный синтез, обратная афферентация и акцептор действия, обеспечивающие сложные акты выбора поведения, его оценки и предвидения его последствий. Тем самым раскрываются естественнонаучные основания способности человека отдавать себе отчет в своих действиях и руководить ими в зависимости от предъявляемых к нему требований. Способность нормального человека нести ответственность за содеянное, быть вменяемым соответствует положению, высказанному И.П. Павловым: «Во мне остается возможность держать себя на высоте моих средств. Разве общественные и государственные обязанности и требования – не условия, которые предъявляются к моей системе и должны в ней производить соответствующие реакции в интересах целостности и усовершенствования системы? »(2).
Такая трактовка условий, определяющих индивидуальную ответственность, полностью соответствует не только правовым, но и социально-этическим нормам общества.
При возникновении психического заболевания болезненные расстройства психики, выражающиеся в определенной совокупности симптомов и синдромов, могут приводить к нарушению сложных форм поведения и социальных взаимоотношений человека.
При психозах нарушается отражательная деятельность головного мозга, и болезненно искаженное отражение объективных отношений реальной действительности лишает человека возможности сознательно относиться к своим действиям, регулировать свое поведение. Выраженные болезненные расстройства психики могут приводить к таким нарушениям социальных взаимоотношений больного, к таким действиям, которые, будучи общественно опасными, в то же время исключают личную юридическую ответственность больного за совершенное.
Только потому, что болезненные нарушения психической деятельности могут исключить ответственность лица за общественно опасные действия, и существует проблема невменяемости. Понятие невменяемости является негативным по отношению к вменяемости и определяет совокупность условий, исключающих уголовную ответственность лица вследствие нарушений его психической деятельности, вызванных болезнью. Вменяемость и невменяемость, будучи юридическими понятиями, обобщают объективно существующие явления и основываются на оценке психической деятельности человека. При научно- материалистической трактовке проблемы невменяемости раскрывается единство естественнонаучного обоснования условий и критериев невменяемости в уголовном законодательстве. Взгляды, исходящие из биологизации антисоциального поведения, смывают границы между психической болезнью и не болезненными проявлениями, а также между мерами наказания и принудительным лечением. Как справедливо указывает В.Н. Кудрявцев, биологические факторы, а к ним относятся и патологические аномалии психики, могут рассматриваться не более как условия преступного поведения. Если эти биологические факторы начинают приобретать несвойственную им роль причин противоправных действий, то вопрос должен быть перенесен из социально-правовой в медицинскую область: в таких случаях речь идет не о преступлении, а об общественно опасных действиях душевнобольного (3). Эти понятия ясно различаются в действующем законодательстве.
Современное законодательство содержит определение невменяемости в так называемой формуле невменяемости, в которой даны ее критерии. Эксперты — психиатры выносят заключения, складывающиеся из распознавания психического заболевания и его оценки применительно к этим критериям. Формула невменяемости представлена в ст. 21 УК РФ.
Альтернативность понятий вменяемости и невменяемости вытекает из того, что деяние, совершенное в невменяемом состоянии, не является преступлением, а представляет собой общественно опасное деяние психически больного. По отношению к такому лицу можно применить лишь меры медицинского характера. В связи с этим возникает вопрос о патологических аномалиях, не исключающих вменяемости. Степень вины и ответственность лица при совершении одного и того же преступления может быть различной в зависимости от конкретного содержания, умысла или неосторожности, его способностей и развития.
Вменяемость лица говорит о том, что при совершении преступления ему было доступно понимание общественной опасности своих действий и оно могло по состоянию своего психического здоровья воздержаться от преступного поведения. Даже при патологических явлениях ведущими в поведении вменяемого человека, в его психической деятельности остаются социально-психологические, т. е. нормальные психологические, детерминанты. Другое дело, что объем понимания и оценки своего поступка, как и уровень руководства своими действиями, могут быть различными в зависимости от ряда причин, в том числе и от некоторой интеллектуальной недостаточности или эмоционально-волевых аномалий (психопатические и психопатоподобные расстройства).
Часто возражения против ограниченной вменяемости возникают с судебно-психиатрической точки зрения. Границы понятия ограниченной вменяемости чрезвычайно расплывчаты и неопределенны, с этим вынуждены согласиться и ее противники. К ограниченно вменяемым предлагается относить тех субъектов, у которых имеются достаточно выраженные психические аномалии, не исключающие, однако, вменяемости, – это одна точка зрения. Фактически это такие случаи, когда трудно решить, вменяемо или невменяемо данное лицо, как это всегда бывает при выраженных аномалиях, не достигающих степени психоза.
Вместо стремления определить как можно точнее вменяемость или невменяемость, их предлагают относить к группе ограниченно вменяемых. Как указывал В.П. Сербский (и авторы подобной точки зрения с ним полностью соглашаются), признание ограниченной вменяемости свидетельствует о том, что эксперты не дали себе труда вникнуть в психическое состояние обвиняемого, в характер и глубину психических нарушений. Признание ограниченной вменяемости в этом случае может означать, что не только устраняется стремление к четкой и точной оценке психического состояния обвиняемого, но и прекращаются дальнейшая научная разработка и совершенствование судебно-психиатрической оценки отдельных клинических форм. Существует и множество других точек зрения, которые мы изложим ниже, т. к. данная проблема тесно соприкасается с проблемой невменяемости.
Необходимым признаком субъекта преступления является вменяемость, т. е. наличие достаточного психического здоровья, при котором лицо способно понимать характер своих действий и их последствия и руководить своим поведением.
Согласно ч. 1 ст. 21 УК, не подлежит уголовной ответственности лицо, которое во время совершения общественно опасного деяния находилось в состоянии невменяемости, т. е. не могло осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими вследствие хронического психического расстройства, временного психического расстройства, слабоумия либо иного болезненного состояния психики. Необходимым условием уголовной ответственности является наличие вины у лица, совершившего общественно опасное деяние (ст. 5 УК).
Лица, страдающие психическими расстройствами и в силу этого не способные осознавать характер совершаемых ими действий или оценивать их социальное значение, а также не способные руководить своими действиями из-за поражения волевой сферы психики, не могут действовать умышленно или неосторожно, т. е. проявить вину в уголовно-правовом смысле. Поэтому, рассматривая дела об общественно опасных деяниях, совершенных лицами, не способными нести уголовную ответственность и признанных невменяемыми, суд выносит не приговор (решение о виновности или невиновности), а определение.
Лица, не понимающие фактическую сторону своих действий или их социальное значение, не могут быть субъектами преступления. Такие лица нуждаются не в исправлении путем применения наказания, а в лечении. Поэтому необходимым признаком субъекта преступления, наряду с достижением определенного возраста, является вменяемость.
Определение вменяемости разработано доктриной уголовного права: «Вменяемость есть способность лица сознавать во время совершения преступления фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) и руководить ими, обусловливающая возможность лица признаваться виновным и нести уголовную ответственность за содеянное, т. е. юридическая предпосылка вины и уголовной ответственности».
Уголовный кодекс не содержит определения вменяемости и определяет только невменяемость. Из данного в ст. 21 УК определения невменяемости можно сделать вывод, что состояние невменяемости характеризуется двумя критериями.
Один из них определяет психическое состояние лица в сравнении с биологической нормой. Лицо может признаваться невменяемым, только если его психическое состояние характеризуется какой-либо патологией (хроническое психическое расстройство, слабоумие, иное болезненное состояние психики). Этот критерий в науке уголовного права называют биологическим или медицинским.
Другой критерий характеризует состояние психики в момент совершения лицом общественно опасного деяния, т. е. уровень и состояние интеллекта, волевую сторону психики. Этот критерий называют психологическим или юридическим. Интеллектуальный элемент психологического критерия состоит в неспособности лица осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия), а волевой элемент – в невозможности руководить своими действиями.
К числу элементов, составляющих медицинский критерий, относятся:

Читайте так же: 30 скидка на осаго

а) хронические психические расстройства, такие как шизофрения, эпилепсия, маниакально-депрессивный психоз, сифилитические заболевания мозга и др. Эти заболевания характеризуются длительностью протекания и нарастанием болезненных явлений, прогрессированием болезни, хотя в отдельных случаях, например при шизофрении, наблюдаются периоды временного улучшения состояния больного, так называемые ремиссии;

б) временное психическое расстройство, например, реактивное состояние, алкогольные психозы, патологический аффект и др.;

в) слабоумие, например врожденная олигофрения, имеющая три степени: наиболее легкая – дебильность, средняя – имбецильность и самая тяжелая – идиотизм; старческое слабоумие; слабоумие на почве инфекционного поражения мозга. Практика показывает, что слабоумие в стадии имбецильности всегда дает основание признать невменяемость. Дебильность в легкой форме не исключает вменяемости в отношении совершения многих преступлений, например, против личности, против собственности;

г) иное болезненное состояние психики, например, бредовые и галлюцинаторные явления на почве тяжелого инфекционного заболевания.

Понятие медицинского критерия основывается на положениях науки психиатрии. Для того чтобы определить состояние невменяемости у лица, совершившего общественно опасное деяние, необходимо, в первую очередь, установить у него наличие одной из форм психического расстройства, указанных выше. Состояние невменяемости устанавливается следствием и судом на основании заключения судебно-психиатрической экспертизы.
Судебно-психиатрическая экспертиза должна, прежде всего, установить наличие психического расстройства у обследуемого именно в момент совершения общественно опасного деяния. Только после установления медицинского критерия определяется наличие или отсутствие психологического (юридического) критерия.
Юридический критерий позволяет экспертам сделать окончательный вывод о наличии или отсутствии невменяемости. Для установления юридического критерия достаточно наличие одного из его элементов: или интеллектуального, или волевого. Если лицо вследствие какого-либо заболевания (медицинский критерий) не могло отдавать отчет в своих действиях, т. е. понимать их фактическую сторону или осознавать их общественную опасность (юридический критерий), оно должно признаваться невменяемым.
Ряд психических расстройств, связанных со зрительными или слуховыми галлюцинациями, бредовыми идеями, например манией преследования, не позволяют больному правильно воспринимать окружающую действительность. Так, при алкогольных психозах, белой горячке у лица возникают зрительные галлюцинации в виде каких-то животных, насекомых, чудовищ или враждебно настроенных по отношению к нему людей. Такое искаженное восприятие действительности может вызвать акты неожиданной агрессии, применение насилия к оказавшимся поблизости людям, совершение поджогов или иного истребления имущества.
Бред ревности или преследования, вызванный болезненным состоянием, может привести лицо к совершению тяжких насильственных преступлений. В этих случаях лицо неадекватно оценивает реальную действительность, а иногда и не понимает фактического характера своих действий, т.е. возможности причинения вреда кому-либо.
Под влиянием бредовых идей лицо может совершить тяжкое преступление, понимая фактический характер своих действий, но не осознавая их социального значения.
Ряд психических расстройств связан с поражением волевой сферы человеческой психики. В этих случаях лицо, понимая, что оно делает, и осознавая, что его действия общественно опасны и являются преступлением, не имеет силы воздержаться от их совершения.
Лица, которые в силу болезненного состояния не могут руководить своими действиями, также признаются невменяемыми, поскольку в этих случаях налицо и медицинский, и юридический критерии невменяемости.
Для признания лица невменяемым необходимо установить наличие обоих критериев – и медицинского, и юридического, и притом на момент совершения общественно опасного деяния.
Если человек болен хронической психической болезнью, например шизофренией, но в момент совершения общественно опасного деяния находился в состоянии ремиссии, т.е. значительного улучшения течения болезни, а потому мог отдавать отчет в своих действиях, он будет признан вменяемым и ответственным за свои поступки, так как юридический критерий отсутствует.
Известный русский психиатр В.П. Сербский отмечал, что человек становится невменяемым не потому, что он болен, а потому, что болезнь лишает его свободы суждения, того или иного образа действия. Если же условия свободного действия сохранены, сохраняется, несмотря на существования болезни, и способность к вменению.
Если субъект в силу глубокого обычного алкогольного опьянения перестал в полной мере понимать, что он делает, и адекватно реагировать на окружающую действительность, он также будет признан вменяемым, так как отсутствует медицинский критерий.
К лицам, совершившим общественно опасное деяние в состоянии невменяемости, по назначению суда могут быть применены принудительные меры медицинского характера. Для применения принудительных мер медицинского характера суд должен установить факт совершения общественно опасного деяния, предусмотренного уголовным законом, а также то, что это деяние совершено именно лицом, признанным невменяемым, и что болезненное состояние делает его опасным для общества.
Заключение судебно-психиатрической экспертизы о вменяемости или невменяемости лица, совершившего общественно опасное деяние, не является для суда обязательным, а рассматривается и оценивается наряду с другими доказательствами по делу.
Принудительными мерами медицинского характера, предусмотренными действующим законодательством (ст. 99 УК РФ), являются:

а) амбулаторное принудительное наблюдение и лечение у психиатра;

б) принудительное лечение в психиатрическом стационаре общего типа;

в) принудительное лечение в психиатрическом стационаре специализированного типа;

г) принудительное лечение в психиатрическом стационаре специализированного типа с интенсивным наблюдением.

Среди лиц, признаваемых вменяемыми, встречаются лица, имеющие какие-либо отклонения в психической сфере. Среди подобных дефектов психики можно назвать психопатии различной степени, слабоумие в степени дебильности, хронический алкоголизм и др.
Лица, имеющие указанные дефекты психики, отдают отчет в своих действиях и способны руководить ими. Поэтому они соответствуют признакам вменяемости. Однако способности осознавать характер своих действий и их социальное значение, а также руководить ими у этих лиц снижены, ограничены, а волевые качества ослаблены.
Эти психические расстройства могут существенно влиять на поведение таких лиц. Так, профессор уголовного права М.И. Ковалев и психиатр Б.Н. Алмазов писали: «В ряде случаев психическое заболевание, олигофрения или иное болезненное состояние, в частности психопатия, хотя и не свидетельствуют о полной невменяемости субъекта, но играют значительную роль в этиологии преступного поведения. Например, при олигофрении субъект преступления не может в полной мере отдавать отчет в своих действиях и не всегда в состоянии полностью контролировать свое поведение.
При уголовно-правовой оценке действий лиц с подобными отклонениями в психической сфере было бы несправедливо подходить с одинаковой меркой к ним и лицам, вполне психически здоровым. В юридической и психиатрической доктрине вопрос об оценке подобных состояний получил название «уменьшенная, или ограниченная, вменяемость».
В Уголовном кодексе термин «уменьшенная вменяемость» не используется. Однако новая норма об учете особого психического состояния вменяемого лица, по существу, решает вопрос именно об уменьшенной вменяемости. В ст. 22 УК утверждается принципиальное положение, что вменяемое лицо, которое во время совершения преступления в силу психического расстройства не могло в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, подлежит уголовной ответственности.
Только невменяемость является обстоятельством, полностью устраняющим ответственность. В то же время, суду необходимо учитывать особое психическое состояние лица в момент совершения преступления, что может служить основанием для смягчения наказания. Согласно ч. 2 ст. 22 УК психическое расстройство, не исключающее вменяемости, учитывается судом при назначении наказания и может служить основанием для назначения принудительных мер медицинского характера. При этом суд должен учесть характер и степень общественной опасности совершенного преступления, степень психического расстройства лица, совершившего преступление, и все другие обстоятельства дела.
Максимальный учет индивидуальных особенностей психического состояния лиц, совершивших преступления, соответствует современным принципам гуманизма и справедливости.
Концепция ограниченной вменяемости связана с наличием у субъекта преступления относительно неглубоких психических расстройств (именуемых часто психическими аномалиями). Ограниченная вменяемость, так же как и невменяемость, совершенно резонно связывается с ответственностью. Но если невменяемый уголовной ответственности не подлежит вовсе, то ограниченно вменяемый считается ответственным за совершенное деяние. Более того, состояние ограниченной вменяемости дает суду право назначить максимальное наказание, предусмотренное соответствующей нормой Особенной части УК. Формулировка ст. 22 дает все основания для такой трактовки. Возникает естественный вопрос: зачем нужна ст. 22 УК – для смягчения ответственности или наоборот? Для ответа на поставленный вопрос необходимо, прежде всего, остановиться на понятии и целях уголовной ответственности.
Ответственность является реакцией общества по отношению к личности, которая противопоставила свои интересы социальным. В таком контексте ответственность представляет собой искупление, кару, которая и является содержанием любой ответственности, в том числе и уголовной. Ответственность есть выраженный со стороны государства упрек личности, нарушившей социально полезные нормы, и выраженный в более или менее, но непременно эквивалентной преступлению реакции.
Почему лицо, находящееся в состоянии невменяемости, не подлежит уголовной ответственности? Только лишь потому, что оно не отдавало отчет в своих действиях или не могло ими руководить. По сути, в ст. 21 УК речь идет не только об отсутствии субъекта преступления, но и об отсутствии объекта карательно-воспитательного воздействия. Акцент делается и на бессмысленности ответственности. Мы находим этому подтверждение в ч. 2 ст. 21 УК. Психически больной человек не способен воспринимать наказание, следовательно, оно нецелесообразно. Коль скоро невменяемый не способен должным образом воспринимать наказание, законодатель поступил мудро, создав нормы, позволяющие применить к такому лицу в случае необходимости меры медицинского воздействия, которые ставят своей целью оградить общество от опасности, исходящей от невменяемого правонарушителя.
Однако помимо вменяемых и невменяемых существует большая группа лиц с аномальным состоянием психики, их и имеет в виду норма, указанная в ст. 22 УК.
Ограниченная вменяемость сходна с невменяемостью в том смысле, что в обоих случаях определенные психические процессы оказывают влияние на процесс волеобразования, ограничивая свободу выбора поведенческой реакции. Но при невменяемости эти процессы полностью блокируют сознание, а при ограниченной вменяемости лишь ограничивают его.
Ограниченную вменяемость нельзя приравнивать ни к вменяемости, ни к невменяемости, как это иногда пытаются сделать. Ограниченно вменяемый находится посередине между названными состояниями, включая в себя, в определенной степени, их черты и одновременно отличаясь от них.
Ограниченно вменяемый соотносится с вменяемым в том смысле, что и тот, и другой подлежат уголовной ответственности в случае совершения преступления.
Ограниченно вменяемый соотносится с невменяемым так же, как психические аномалии первого и патология второго влияют на процесс волеобразования. Хотя никто не рискует назвать психопата невменяемым, вменяемым его назвать также нельзя, поскольку он ограничен в своих возможностях осознания совершаемого. Следовательно, ограниченная вменяемость представляет собой отдельный феномен с присущими ему оригинальными характеристиками, отличающими его от смежных категорий.
Влияние психических аномалий на интеллектуальные возможности субъекта преступления совершенно обоснованно подчеркнуто в ст. 22 УК наречием «в силу». В силу соответствующих аномалий субъект затруднен в своих возможностях осознания значения своего поведения, так же, как и невменяемый вследствие соответствующего заболевания вообще не мог осознавать значения своих поступков. Влияние патологии на поведение невменяемого означает для последнего освобождение от ответственности. Но ограниченно вменяемый ограничен в своих возможностях осознания также вследствие определенного влияния психических процессов. Он не в состоянии действовать с полным осознанием значения совершаемого, которое формируется под воздействием аномалий.
Наречие «в силу» отвечает на вопрос: почему субъект не мог осознавать значение своих действий при невменяемости и обладает ограниченными возможностями в этом смысле при ограниченной вменяемости? Потому, что невменяемый находился под влиянием патологических процессов психики, а ограниченно вменяемый – под определенным воздействием аномалий. Но ведь определять такую взаимозависимость могут только специалисты.
Используемое в УК понятие «психическое расстройство, не исключающее вменяемости», несомненно, имеет медицинское содержание, точно так же, как и понятие невменяемости, и юрист оперирует им, опираясь на данные эксперта. Согласно норме о невменяемости как прежде действовавшего, так и нынешнего УК, последняя есть состояние, при котором субъект не может осознавать опасность своих действий или руководить ими, что, в свою очередь, является следствием болезни. Значит, в основе невменяемости лежит болезнь, наличие которой определяет специалист.
В основе психического расстройства, не исключающего вменяемости, находятся определенные процессы, которые, однако, в отличие от невменяемости не являются болезнью. Такое толкование естественно вытекает из принятой законодателем терминологии: если невменяемость, согласно формулировке ст. 21 УК, есть следствие такого состояния психики, которое относится к категории болезненных, то, следовательно, эти расстройства, не исключающие вменяемости, относятся к психическим процессам, не являющимся болезненными, но одновременно и не характеризующим субъекта как психически нормального.
Включив в УК норму о психических расстройствах, не исключающих вменяемости, законодатель, таким образом, соглашается с разграничением психического состояния человека, определяющего вместе с социальными детерминантами его поведение, на нормальное (вменяемость) или патологию (невменяемость) и нечто среднее между нормой и патологией, получившее в некоторых источниках название аномалий (это деление весьма условно).
Аномалия в литературе по психиатрии толкуется как отклонение от нормы (в качестве примера приводится психопатия) . Если аномалия есть отклонение от нормы, то должно существовать понятие психической нормы или гармонии, как склонны понимать норму философы. Однако понятием психической нормы образуется один из рубежей противоречий, как в среде психиатров, так и между психологами и психиатрами.
Психиатры полагают, что в качестве аномалий могут рассматриваться лишь такие характерологические признаки, которые носят патологический характер (и с этим невозможно не согласиться). Помимо болезненных состояний и состояний развития, образующих невменяемость и указанных в соответствующих нормах УК, к аномалиям относят препсихотические и следующие за ними психотические черты характера . Вместе с тем, если психотические черты характера (например, алкогольный психоз, иначе называемый делирий), действительно исключают возможность осознания общественно опасного характера действия, то препсихотические состояния не носят столь ярко выраженных патологических форм. В психиатрии эта стадия рассматривается как предшествующая формированию краевых психопатий и исключающая «тотальность патологических черт личности и существенные нарушения социальной адаптации».
Несмотря на то, что определение тотальности патологических черт и существенности нарушения социальной адаптации отсутствует, психиатры, тем не менее, склонны полагать, что такие психотические черты личности, как акцентуации, относятся не к аномалии, а к норме. Для юриста такое утверждение означает, что лицо, совершившее преступление под определенным влиянием акцентуации, не подпадает под «смягчающее» воздействие ст. 22 УК. Вместе с тем для психолога утверждение подобного рода есть повод для полемики, поскольку акцентуации в психологии относятся к аномалиям.
Акцентуации характера представляют собой усиление отдельных черт характера до такой значительной степени, при которой адаптационные возможности субъекта значительно снижаются в условиях эмоционально напряженной ситуации. Среди усиленных характерологических черт могут оказаться как позитивные, так и социально негативные личностные свойства.
Относя акцентуации характера к норме, психиатры вместе с тем считают, что акцентуированные личности сходны с лицами, отличающимися психопатическими чертами. Сходность такого рода затрудняет на практике диагностику психического состояния, что в свою очередь сказывается на правоприменительном решении.
Аномальный характер баланса процессов возбуждения и торможения свойствен и определенным типам темперамента.
Но дисбаланс сил возбуждения и торможения, оказывающий влияние на поведенческие реакции, возможен не только в случаях, отягченных психопатоподобными синдромами, акцентуациями характера, холерическими или меланхолическими свойствами. Как известно, жизнь в человеке протекает в физико-химической среде, которая своей энергией оказывает влияние на индивидуальную и коллективную активность. Ламарк утверждал, что в случае изменения внешних природных условий происходят изменения и в проявлении жизненной активности организмов.
А.Л. Чижевский, опираясь на исследования физиологов (в частности, на работы И.А. Павлова), сделал логически безупречный вывод: творя и действуя в физико-химической среде с ее климатическими особенностями, человеческий организм испытывает влияние климата, которое прямо отражается на состоянии организма. Система органическая в свою очередь неразрывно связана с психической системой, и в результате этой неразрывной связи изменения в организме отражаются естественным образом на психике человека: «Таким образом, состояние психики обусловлено состоянием организма. А, следовательно, нарушения в деятельности тех или иных органов (сердечно-сосудистой, эндокринной, нервной системы) должны повлечь за собой соответствующего характера изменения в отправлениях психической сферы. Поэтому поведение – это есть деятельность всего организма по отношению к внутренней, физиологической и внешней, физической среде. Эта деятельность превращается при посредстве нервно-мозгового аппарата в феномен ощущения и представления и формирует личность вообще и ее поведение в каждый данный момент» . Данная точка зрения, безусловно, интересна, но не бесспорна.
Погодные аномалии, которые являются следствиями, например, смены климатических поясов, наличия бурь или иных ненастий, смены времени года, способствуют повышению или, наоборот, снижению активности человеческого поведения, что сказывается и на состоянии преступности. Далее, анализируя данные Декстера, А.Л. Чижевский приходит к выводу, что изменение метеорологических условий непосредственно вызывает перемены в жизненных функциях организма и самым очевидным образом влияет на состояние психики, обусловливая поведение человека, его трудоспособность и другие важнейшие реакции на различные раздражения внешнего мира. В результате погодных аномалий, возбуждающих или, напротив, порабощающих психическую активность человека, часто совершаются изнасилования и самоубийства.
Дисбаланс сил возбуждения и торможения, влияющий на выбор противоправной реакции и нуждающийся в учете при применении норм ст. 22 УК, по мнению ряда авторов, возможен и при соматических заболеваниях. Медики отмечают: «Астеническим состоянием заканчивается практически каждое соматическое заболевание …». Основной же формой влияния соматического заболевания на психику человека является психогения – тяжелая психическая реакция личности на болезнь и ее последствия.
Путем анализа клинической практики В.В. Николаева выявила следующую закономерность: «При соматических заболеваниях с хроническим течением, нарушением обмена, интоксикацией иногда наблюдаются психопатоподобные явления. Чаще всего возникают стойкие расстройства настроения … Наряду с неврозо- и психопатоподными состояниями наблюдается психотическая симптоматика. Далее она приводит весьма интересные данные. Так, для больных атопическим дерматитом характерны страхи, депрессии, необоснованная враждебность, агрессивность, недостаточная эмоциональная самостоятельность, пониженный порог выносливости стресса, повышенный эротизм, а для больных эндогенной экземой и нейродермитом – высокий уровень депрессии, трудности в общении с окружающими, нетерпение, упрямство, претензии на господство или же патологическая уступчивость, невозможность настоять на своем. Таким образом, в патологии «обнаруживается значительно меньшее соответствие между внешними воздействиями и внутренними условиями. С одной стороны, внешние воздействия, зачастую очень незначительные, гораздо легче расстраивают целенаправленность, а с другой – раз возникшие колебания могут продолжаться долго уже независимо от внешних условий». Хроническое соматическое заболевание способно повлиять на психику так, что расстраивает целевые установки индивида, меняет его характер, эмоциональную реакцию на раздражители. Судебная психолого-психиатрическая экспертиза знает достаточно примеров такого рода взаимодействия. Баланс сил возбуждения и торможения может быть нарушен и при таких временных процессах, как состояние беременности, менструации, в результате которых повышается раздражительность, и т. п.
Возникает вопрос: должны ли все эти обстоятельства, как оказывающие влияние на поведенческие реакции, учитываться правоприменителем, в частности, в рамках ст. 22 УК, поскольку дисбаланс физиологической системы затрудняет возможность руководить своими действиями, иногда и в полной мере осознавать их общественную опасность?
Анализируя проблему, целесообразно с самого начала структурировать ее, выделив наиболее важные, принципиальные, существенно конкурирующие альтернативы, предложенные для решения. К настоящему времени сформулированы три такие альтернативы:
1) учет влияния психических аномалий на степень понимания, рефлексии и произвольности противоправного поведения с помощью введения нормы ограниченной вменяемости, являющейся одним из обстоятельств, смягчающих ответственность по причине невозможности в полной мере осознавать значение (вариант опасности) своих действий или руководить ими в силу психического расстройства;
2) учет психических аномалий как обстоятельств, «смягчающих наказание» по причине обусловленных ими «затруднений» осознания субъектом преступного деяния фактического характера своих действий (бездействия), их вредности или руководства ими;
3) правовое освоение психических аномалий посредством «разведения» уголовно-правовых понятий «способности быть субъектом уголовной ответственности» и «способности быть субъектом реального процесса отбывания наказания» (в форме ограниченной исправительной дееспособности).
Остановимся на достоинствах и недостатках одного из предложенных подходов – введения нормы «ограниченная вменяемость» (об этом уже говорилось выше). Здесь нам кажется необходимым привести некоторые прагматические доводы и научные основания, которые как бы подводят черту под сказанным:
1. Существование юридической, пенитенциарной и клинико-психологической реальности в виде широкой распространенности в сфере права лиц с психическими аномалиями (пограничными психическими расстройствами), лимитирующими, но не лишающими субъекта преступления полностью возможности саморегуляции (сознательности и произвольности) значимого для права поведения. Понятие «ограниченная вменяемость» адекватно отражает и фиксирует эту реальность для дифференцированной правовой оценки в качестве субъектов и объектов фундаментальных правовых отношений.
2. Концептуальная завершенность и логичность, соответствие приоритетам и общим принципам уголовной политики государства, декларирующего действенную готовность «де-юре» и «де-факто» реализовать в законодательной и правоприменительной практике принципы справедливости и гуманности правового воздействия, максимально индивидуализировать наказание, учитывать субъективный фактор преступления. Ограниченная вменяемость является наиболее полной и последовательной формой закрепления в праве института субъективного вменения и индивидуализации наказания принципов справедливости и гуманности, так как учитывает меру регулятивных возможностей личности при совершении конкретных инкриминируемых деяний и в соответствии с этой мерой определяет ответственность виновного лица.
Правовая регламентация невменяемости, общественно опасных действий, совершенных лицом в этом состоянии, и их предупреждение являются результатом политического решения законодателем важнейшего социального вопроса. Это решение отвечает задаче охраны общества и его интересов от общественно опасных действий.
Невменяемый, как мы уже выяснили, не является преступником. Его общественно опасные деяния не являются преступлениями. Социальная сущность невменяемого состоит в том, что он является носителем общественной опасности, а его деяния причиняют серьезный вред обществу и его интересам. Проблема невменяемости и задача предупреждения общественно опасных деяний представляют самостоятельный объект изучения науки и социальной практики. Она имеет самостоятельное научное и практическое значение. Учение о невменяемости в праве (медицинском уголовном, уголовно-процессуальном) представляет новое научное и перспективное направление юридической науки. Разработка этого направления совместными усилиями представителей различных отраслей научных знаний призвана оказать помощь законодателю и правоприменителям в решении социально-политических, нравственно-этических, правовых и культурно-воспитательных задач, связанных с предупреждением социальных отклонений и других негативных явлений.
Разработка проблемы, ее интегрированное научное осмысление показали, что проблема невменяемости и связанные с ней многие вопросы, выдвинутые в теории и поставленные перед учеными социальной практикой, сегодня уже не могут быть разрешены и объяснены на уровне единичного, индивидуально-конкретного.
Междисциплинарный подход позволяет выявить и определить основные направления исследования проблемы невменяемости в науке и первоочередные вопросы решения практических задач, связанных с предупреждением общественно опасных деяний невменяемых.
Уяснение природы невменяемого, его социальной сущности, диалектический взгляд на проблему невменяемости позволяет выделить два самостоятельных уровня изучения: индивидуальный и обобщенный.
Для решения одних вопросов (например, о применении конкретного вида принудительных мер медицинского характера в отношении данного невменяемого) может быть (хотя и не всегда) достаточен индивидуальный уровень изучения вопроса.
Для целей законотворчества (например, для выбора того или иного варианта законодательного решения, того или иного вопроса, отражения в уголовном законе действительного характера и содержания регулируемых отношений), правоприменения (например, для выяснения причин и условий совершения невменяемыми общественно опасных действий, определения и выбора мер их предупреждения) и социальной профилактики (например, для выявления причинно-следственного комплекса общественно опасных деяний невменяемых, для разработки единой комплексной программы предупреждения негативных явлений, для решения вопросов о социальной профилактике общественно опасных деяний невменяемых) в пределах региона, города, района или в отношении определенной категории невменяемых (например, с диагнозом шизофрения) необходим обобщенный уровень изучения проблемы. Он предполагает использование определенных критериев, методов и приемов, выработанных наукой и практикой на основе обобщенных данных о самом невменяемом как личности и субъекте общественных отношений и о невменяемости как уголовно-правовом понятии.
Несмотря на актуальность, научную и практическую значимость, проблема невменяемости в правовой науке в качестве самостоятельного объекта научного исследования не ставилась и обобщенному изучению не подвергалась. По этой проблеме нет монографических исследований и т. п.
Некоторые юристы считают, например, что проблема невменяемого и задача предупреждения его общественно опасных деяний «решена и в науке, и на практике». По их мнению, такие случаи «отсекаются», выводятся за пределы уголовного права и криминологии. Они полагают, что в этих случаях «необходимо медицинское вмешательство», так как «случаи невменяемости лежат за пределами рассмотрения криминологией». Отдельные психиатры также полагают, что «вопросы профилактики общественно опасных деяний, совершаемых психически больными, полностью относятся к судебной психиатрии и никакого криминологического значения не имеют». Однако правовая наука, практика законотворчества, правоприменения и социальной профилактики не подтверждают подобных суждений.
Комплексное, междисциплинарное исследование проблемы невменяемости показало, что ее изучение включает несколько направлений: философское – (сущность) – личность лица, находящегося в состоянии невменяемости, соотношение социального и биологического в личности невменяемого и др.; социологическое – (объективная форма) – реальные общественные отношения и ситуации во взаимосвязи с невменяемым и его общественно опасным поведением; психологическое – (субъектное содержание) – сохранные социально-психологические установки, их содержание, характер, формы проявления на индивидуальном и групповом уровне; психиатрическое – психология психически больного, психопатологические установки невменяемого, «мотивы» и механизм его общественно опасных деяний, специфика предупреждения; юридическое. Последнее включает в себя несколько частных направлений и разных уровней изучения: государственно-правовой, административно-правовой, гражданско-правовой, уголовно-правовой, уголовно-процессуальный, криминалистический, криминологический.
1 Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. М.,1965.
2 Павлов И.П. Полное собрание трудов. Т. 3, кн.2. М.-Л., 1951.
3 Кудрявцев В.Н. Проблемы причинности в криминологии // Вопросы философии, 1971, № 10.

Читайте так же: Пожизненно удо

Помощник прокурора
юрист 1 класса Пестовская Е.В.